— Нет, Господин, — отпрянула рабыня. — Я не лгу! Рабыня Якуба не лжет свободным мужчинам! Она не смеет делать этого!
— Возможно, Ты действительно издалека, — предположил он.
— Да, Господин, — поспешила заверить его бывшая Прокна, и стушевавшись под его подозрительным взглядом, попыталась объяснить: — Мужчины покупают и продают меня, везут куда пожелают, и вообще делают со мной все, что им нравится.
Понятно, что рабыня, будучи товаром, часто меняющим своего владельца, за свою жизнь может побывать и увидеть гораздо больше частей мира, чем средняя свободная женщина. Большинство свободных людей на Горе вообще редко путешествуют дальше, чем на несколько пасангов от родной деревни или от стен их города. Важное исключение из этого правила — паломничество в Сардар, которое каждый гореанин, мужчина или женщина, как ожидается, должен предпринять, по крайней мере, один раз за свою жизнь. Конечно, дорога туда из многих мест Гора, зачастую представляет для паломников большую опасность, по крайней мере, на некоторых ее отрезках. Хватает случаев, когда такое путешествие, молодая женщина, вышедшая в Сардар из дома в белых одеждах паломников, заканчивает в рабских цепях на одной из сардарских ярмарок. Сардар она, конечно, увидит. Мельком. Стоя на платформе продаж.
— Вот только, мне кажется, что Ты с запада, а не востока, — предположил Марк.
— Господин? — не поняла Якуба.
— Ты вполне можешь быть с Коса, — заявил молодой человек, в подозрении сузив глаза, и держа руки на поясе около пряжки.
— Нет, Господин! — воскликнула рабыня.
— Если это так, то считай, что тебе очень повезло, — бросил он.
— Да, Господин, — прошептала девушка.
Его голос был тих, но угроза в нем прозвучавшая, приводила в ужас. Парень, наконец, убрал руки от пряжки. Якуба по-прежнему дрожала, никак не в силах прийти в себя. Мне даже на мгновение показалось, что еще немного, и она упадет в обморок. Впрочем, две другие девушки, были напуганы не меньше. Угрозу и ярость, исходившие от молодого воина, они ощущали безошибочно.
— Я пойду, поищу жилье на ночь, — сказал он мне. — Желаю вам всего хорошего.
— И тебе всего хорошего, — попрощался я.
У меня как-то пропало желание снова предлагать ему совместный ужин, или раздельные удовольствия с рабынями.
Мы с девушками молча смотрели ему вслед, пока он не скрылся за стеной портового склада.
— Мы можем идти, Господин? — нерешительно спросила Роксанна.
— Все кроме Якубы, — ответил я.
Роксанна и Коринн, облегченно вздохнув, вскочили на ноги и поспешили прочь.
— Я не собираюсь причинять тебе боль, — успокоил я, испуганно смотревшую на меня девушку.
Она все еще дрожала, стоя на коленях на досках причала.
— Ты знаешь его? — спросил я.
— Нет! — покачала она головой. — Нет!
Я задумчиво посмотрел туда, куда ушел Марк.
— Почему он меня так ненавидит? — спросила Якуба.
— Не думаю, что он ненавидит именно тебя, — заметил я. — Скорее, мне кажется, что Ты волнуешь его. На самом деле, я уверен в том, что Ты принадлежишь к тому типу женщин, который он находит необыкновенно возбуждающим и невыносимо привлекательным.
Кажется, от моих слов она задрожала сильнее.
— Просто, он ненавидит Кос, — сказал я.
— Как хорошо, что я не с Коса! — облегченно вздохнула рабыня.
— Ты можешь идти, — разрешил я.
С благодарностью посмотрев на меня, она быстро перебросила свои бусы снова себе на грудь, а затем вскочила и поспешила за своими подругами, ожидавшими ее в конце пирса. Ушли они все вместе, причем позаботившись о том, чтобы не пойти по той же улице, на которую свернул молодой воин.
Стало заметно холоднее. Задул свежий ветер с востока, принеся прохладу со стороны Тассы.
В голову лезли мысли о Дитрихе из Тарнбурга, удерживавшем Торкадино, об Аре, о Косе, экспедиционные войска которого где-то на севере, играли в прятки армией Ара. А еще я думал о дельте Воска, и мне отчего-то становилось страшно.
Я боялся.
Я снова посмотрел туда, где исчез молодой воин. Он пошел по одной из тех узких улочек, что петляли между портовыми зданиями. Все они в конечном итоге вели в город. Причалы опустели.