— У бля, ты начал, Аркаш, — усмехнулся полковник. — Всё уже понятно. Лёша успел скупить домики у дороги. Сейчас это его земля и всё внесено в Росреестр. Мечта для бизнесмена. Но остался ещё один домик, чё с ним?
Аркадий закинул в рот ломтик колбасы и налил ещё «белуги».
— Жопа с ним! — рявкнул Аркадий. — Лешка сам с этим домиком и тем старым пердуном все мозги себе сожрал. А тут ещё москвичи начали фыркать. Этот домик рядом с «муниципалкой» которую они в аренду взяли. И ни туды и ни сюды. И картину портит и работу стопорит. Они уже дилеру пообещали и проект разработали под площадь с Лёхиной землей. Этому деду Лёха за его хибару убитую больше пяти лямов предлагал. Повысил оплату еще на лям. Там лачуга эта, землянка бля…Короче этот дед-пердет оборону держит, ни в какую не клюет. Всю малину обосрал, всех там на уши поставил. Гандон!
— Родня…
— Старуху похоронил. Сын конченный, с ним как раз уже работают…подкормили хорошо. Главное Олеж, это дед. Сука, во залупа! Лёха в долгу не останется. Внучка ещё, студентка-активистка…
— Решим, как два пальца обоссать…
Уже развалившись в такси, полковник размышлял каким способом помочь другу Аркадия и на что потратить деньги. Башка ещё варила. Спиртное не разогнало Олега Романовича — мало. Он ещё думал догнаться и прикончить оставшийся коньяк. Хотя Аркадий практически не пил, всё балакал и балакал. Больше пол-литра «Белуги» Романович раздавил в одну харю и всё равно хотел ещё.
Через двадцать минут, он вывалился из такси и приложил магнитный ключ к домофону. Войдя в подъезд он по привычке посмотрел на пустующий аквариум консьержа. Никакой охраны, никаких камер. Всё так, как и должно быть. Все эти моменты ещё заранее учитывались и стояли в приоритете. Для «города в тайге» нормально.
Квартиру на десятом этаже в этом четырнадцатиэтажном доме он снял для любовницы месяц назад.
Посмотрев на циферблат «Patek Philippe», Романович набрал в широкую грудь воздуха.
«Первый час ночи…»
Подойдя к лифту, он начал собирать свои мысли. Выпитая водка все же взбадривала. Он понял, что наверное «конина» будет лишней, но жадность его брюха, взяла цель на «Курвуазье». В поднимающейся кабине полковника сковала поганая тревога. Олег Романович забеспокоился о своем «болте». Уже думал, что перебрал с алкоголем, а отжарить Катьку хотелось до безумия. Олег Романович не летал в облаках — его беспокоили насущные проблемы: проблемы своего счета, проблемы своего брюха, и проблемы своего члена. Звание и должность, связи и власть ему позволяли в полной мере решать эти проблемы легко и просто.
— Падла! — сплюнув в угол, полковник долбанул по стене ладонью.
«Чёрт с ним, — продолжил уже в уме, Романович. — Добью „конину“ всё равно…если чё, виагрой вкинусь…нормально, заработает…»
Отперев дверь квартиры, полковник вошел в коридор. Сняв лоферы, Романович потянулся к клавише выключателя. Мягкая ладонь заспанной девушки опередила его. От резкого света, полковник зажмурился.
На Катьке шёлковый черный халатик с желтым меандром и головой Горгоны. Романович вдохнул теплоту её красивого молодого тела. Оставшийся след от выветривавшегося парфюма, взбудоражил всё нутро пятидесятидвухлетнего мужика. У Романовича куда-то потекла голова. Он понял, что колесо виагры ему не понадобится.
Молчание продолжалось. Прихожая заполнилась тяжелым мужским дыханием и смрадом перегара. Довольно крякнув, полковник прошел в кухню и достал из гарнитура бутылку с остатками французского коньяка. Присосавшись к горлышку, Романович зыркнул похотливым взглядом на стоящую в проеме молодую любовницу. От неё пахло ванилью, уютом и свежестью. У полковника закружилась голова. Хотелось уже сорвать с неё эту тряпку и добраться до сладкого тела.
Катька смотрела на него своими голубыми, бесстыжими глазами. Она продолжала молчать. Катька умела вырвать Романовича из реальности и заставить его думать только о её молодом и молочном теле.
Кровь прильнула к скулам, Романович пытался перевести дыхание, взять паузу и отвлечься на спиртное. Не в силах терпеть, он поставил недопитую бутылку на стол и потянул свои руки к стоящей в проеме круглой заднице. Девушка недовольно фыркнула, вырвалась и юркнула в ванную. Полковник услышал, как щёлкнула дверная ручка.
— Сучка! — возбужденно выдавил Олег Романович.
Допив коньяк, он подошел к двери, дернул ручку. Постучав, Романович понял что терпеть больше не может.