В то время как Орен искал выход из этой ситуации, я работал с новыми реалиями. Это было другое поле для деятельности. Не хаотичное.
Это не говорит о том, что я не рисковал, рисковал. Со мной зоны влияния «Деметрий Энтерпрайзис» стали шире. Каждое решение просчитано. Это было время, когда мы делали инвестиции. Поэтому, даже малейшее вложение денег происходило только после кропотливого анализа. Я не пользовался возможностью только потому, что кто-то в секретной комнате частного клуба сказал мне, что она того стоит. Я тщательно изучал данные, рынок, климат, все. «Деметрий» не только выстояла, но и стала сильнее, чем когда-либо.
Подобная самоотверженность «Деметрий Энтерпрайзис» стоила мне большего, чем я мог представить. Я продал часть своей души и потерял ее в процессе. Было бы лучше, если Орен признал мою жертву? Это не вернуло бы Джоселин.
Еще одна миля. Только одна.
Икры протестовали, дыхание было затрудненным, но часы на стене показывали, что у меня есть время. Вот к чему приводит подъем до восхода солнца. Это обеспечивает больше часов продуктивного времени, часов, которые остальные впустую тратят в постели. Я совершил пробежку длиной в десять миль (16 км), прогнал демонов из головы, тех, что забрались туда ночью, и уже находился в офисе до того, как это сделала половина наших работников.
После Джо, этим именем я называл Джоселин, я не тратил время попусту. Никогда не спал допоздна, не отвлекался от цели, не считая одного исключения. Одна неделя. Моя единственная дегустация той жизни, какой она могла бы быть. Я позабыл, что такое счастье, а теперь, когда вспомнил, желал никогда не делать этого.
Несмотря на то, что ежедневно проверял свой личный мобильный на наличие малейшего признака связи, внутри того, что осталось от моего сердца, я знал, что этого не произойдет. В первый день после «Дель-Мара», и даже во второй, я надеялся. Чарлѝ потрясла мой мир, заставила меня забыть, кем я был и во что верил. А еще заставила забыть, что надежда была злопамятной сукой, что селилась внутри и давала ложные обещания чего-то находящегося вне вашего контроля.
За одну короткую неделю, она заставила меня забыть, что жизнь была под контролем. Только я мог контролировать свою судьбу. На краткий промежуток времени, я позволил себе надеяться. С каждым уходящим днем, я убеждался в своей ошибке и работал над тем, чтобы загнать злопамятную суку обратно в стальную клетку, которой она и заслуживает.
Оглядываясь назад, я никогда не должен был позволять себе подобную роскошь. Мне следовало увидеть знаки. Я слишком хорошо был знаком с ними. Дерьмо, да я носил их. Это были вывески, написанные на языке, который могут прочесть только те, у кого имеются такие же. В прекрасных золотистых глазах Чарлѝ присутствовали грусть и энергия, это то, что я узнавал и понимал. Мы никогда не говорили много, не делились своими демонами. Мы играли по нашим правилам.
Это значит, что я не видел ее призраков, притаившихся, наблюдающих. Я видел призраков, принадлежащих ей, потому что знал своих. Как я знал другие компании и «Деметрий Энтерпрайзис» и ее капиталовложения, мне были знакомы и имена моих призраков. Мой приз для выживших, в отличие от Джо, был в следующем; однажды мои призраки переживут наказание, которое могу дать им только я. Если Чарлѝ мечтала о такой же судьбе для своих призраков, то мне была понятна ее сосредоточенность на том, чтобы запомнить «Дель-Мар».
Бип-бип-бип.
Скорость полотна беговой дорожки замедлилась и наклон уменьшился. Пять минут, чтобы остыть, и я готовлюсь к работе в офисе. Когда мои шаги замедлились, я попытался подумать об экране на стене, телевизор, транслирующий последние финансовые новости с европейских рынков. Усилием воли я сконцентрировался на финансовом кризисе в Греции. Проклятье, я даже подумал о том, что буду есть на завтрак.
Ничто из этого не задержалось. Они стали ничем больше, чем мимолетными мыслями, потому что мое обоняние наполнял аромат красновато-коричневых волос Чарлѝ. Сладкое ощущение ее спящей, ее спина прижата к моей груди, мой подбородок на ее голове, ее мягкие локоны в захвате моих рук, и ее упругая попка, трущаяся об меня. Вместо бега и толчков ног, последние полмили, закрыв глаза, я погружался в ее тугую киску, ощущал ее тепло, как ее лоно сжимало меня теплыми волнами.
Бип-бип-бип.
Блять!
Ни за какие коврижки этим утром, мой душ не будет снова холодным, и единственная часть моего тела, у которой была тренировка будут ноги. Мастурбация заняла первое место в списке моих утренних дел. После «Дель-Мара» она стала моей рутиной.