Племянник Клары Карловны Зибель, по-видимому, не обладавший особо волевым характером, снова слегка замешкался, но под моим пронзительным взглядом все-таки принял правильное решение.
— Нет, не было, — коротко сказал он. — Я бы заметил.
— Вот! Слышишь, что тебе человек говорит? Никто твою старую кастрюлю даже пальцем не трогал. Дураков в другом месте ищи. Заводи, Аркадий!
— Да ты… да пошла ты…
Толстяк, начавший понимать, что дело, кажется, не выгорит, от ярости не мог найти слов. Видимо, поэтому он решил, не теряя времени, перейти к действиям.
Он снова стал надвигаться на меня, изображая таран, только теперь гораздо быстрее. Вытянув вперед руки, он, наверно, намеревался меня толкнуть, но немного не рассчитал.
По габаритам я была меньше раз в шесть, поэтому задуманный мною маневр удался как нельзя лучше. Извернувшись, я проскользнула аккурат между растопыренных рук этого медведя и, оказавшись в самой непосредственной близости, что есть силы ударила его пяткой по ступне.
Подобные болевые приемы — самое эффективное средство для нейтрализации противника, обладающего большей массой.
Толстяк заойкал и перегнулся пополам, любезно подставляя для удара массивный загривок. Разумеется, я не стала игнорировать это гостеприимное приглашение. Сложив руки замком, я так приложила товарища по затылку, что он тут же ушел в нокаут.
Все это произошло довольно быстро, и приятели Батона сообразили, что именно случилось, лишь тогда, когда он уже валялся без чувств на асфальте.
— Эх… глянь-ка, — обескураженно проговорил длинный парень, чуть раньше так неосторожно предположивший, что я «похоже, совсем без мозгов». — Ты чего это… ты каратистка, что ли? Миха, чего это она, а?
Вопрос был обращен к тому самому плотному мужичку, которого я определила для себя как наиболее опасного соперника. Но вступать в дискуссию он явно не спешил, и, воспользовавшись образовавшейся небольшой паузой, я обратилась к Аркадию.
— Уезжай, я здесь разберусь, — вполголоса, так, чтобы не слышали наши друзья, произнесла я. — Тетя Мила вас давно ждет, волнуется, наверное.
— Но как же… а ты? То есть вы…
— Я же сказала — я разберусь. Возьми правее, «Мазду» объедешь по тротуару, и вперед. За меня не волнуйтесь, — добавила я, мельком глянув в испуганные глаза пожилой женщины, сидевшей на заднем сиденье. — Езжай.
Тем временем длинный, явно удивленный и расстроенный тем фиаско, которое настигло его товарища, похоже, намеревался отмстить. Серьезный Миха не вмешивался, быстроглазый парень помоложе тоже предпочитал роль зрителя, но этот человек-паук явно не собирался оставаться в стороне. Растопырив свои несуразные ручищи, напоминавшие рачьи клешни, он так же, как до этого его толстый друг, пошел на меня войной, кажется, абсолютно уверенный, что я испугаюсь и убегу просто от одного вида этой ужасающей картины.
— Ты чего это? А? — все повторял он. — Ты борзая, что ли?
В этот момент заурчал движок «Форда», и Аркадий, в точности выполняя мои инструкции, обогнул «Мазду» и скрылся из виду.
— Эх… глянь-ка, — вновь удивленно притормозил длинный. — Куда это он? Чего это, Миха? Куда это… Это как… это он что, уехал, что ли?
В заторможенном мозгу моего нового друга, похоже, сорвалась какая-то пружинка и колесики закрутились с небывалой скоростью. Наверное, еще никогда в жизни ему не доводилось так быстро соображать. Он вновь обернулся ко мне, вдруг как бы неожиданно прозрев и что-то поняв, и с непередаваемым сочетанием злости и изумления протянул:
— Ах ты су-у-учка-а-а…
Тут с асфальта донесся стон начинавшего приходить в себя Батона, и, похоже, это стало последней каплей, переполнившей чашу терпения длинного. Зарычав, как разбуженный посреди зимы медведь, он подскочил ко мне, вытянув свои огромные ручищи, будто намеревался схватить меня и переломить пополам.
Этого удовольствия я ему, конечно же, не доставила.
Высокий рост парня представлял отличные возможности для работы головой и, слегка пригнувшись, я со всей силы боднула его в область солнечного сплетения. Сознание, в отличие от чувствительного Батона, мой новый противник не потерял, но равновесие утратил и, поверженный, уже не мог оказывать эффективное сопротивление.
Несколько пинков в «протектор» и в некоторые другие болевые области заставили его болезненно скорчиться на земле и позабыть о своих воинственных планах.
Парень явно не имел отработанных навыков ближнего боя, и разбираться с ним мне было настолько несложно, что попутно я еще успевала держать в поле зрения более опасного Миху и следить за его действиями.