Губы мистера Зетиса шевельнулись, и собаки умолкли. Он учтиво кивнул Кейт и посмотрел ей в лицо проницательными черными глазами.
— Я забыла учебник по социологии, — запинаясь, пробормотала Кейт.
Сердце бешено колотилось, и почему-то она чувствовала себя так, будто ее поймали на лжи.
— Понимаю. Ступай наверх и возьми, — только и сказал мистер Зетис, но дождался, пока она спустится и выйдет из дома.
Желание рисовать удачно совпало с занятиями в художественной студии.
Весь день Кейтлин думала о мистере Зетисе, а за ланчем сделала интересное открытие: оказывается, можно чувствовать себя несчастной, даже когда все вокруг относятся к тебе очень мило. Несколько девушек из группы поддержки и три или четыре симпатичных парня подсаживались за их столик поболтать, но это ничего не меняло. Как ни пыталась Кейтлин участвовать в разговоре, ее мысли постоянно возвращались к мистеру Зетису в тупичке под лестницей. Он возник там как фокусник в запечатанном шкафу.
Предполагалось, что на занятиях в студии Кейт будет работать над своим портфолио. Несколько достойных картин могли помочь ей получить зачет. Но Кейт никак не удавалось сосредоточиться. Оживленная творческая атмосфера в аудитории представлялась ей лишь размытыми цветными пятнами и гудением голосов.
Как загипнотизированная, Кейт пролистала свой альбом до чистой страницы и потянулась за мелками.
Кейт любила масляную пастель, она позволяла легко переносить то, что видишь, на бумагу. Мелки быстрые, плавные, энергичные… свободные. Обычно она начинала набрасывать силуэты, потом переходила к деталям. Но когда дело касалось других рисунков, появление которых она не могла контролировать…
Кейт наблюдала, как ее рука наносит крохотные штришки кармазинного и карминового цветов, которые постепенно образуют прямоугольник. Вытянутый вверх прямоугольник. Вокруг прямоугольника — коричневый Ван Дейка и жженая умбра. Точки, соединяясь, превращались в узор из завитков и извилистых линий, напоминающий текстуру древесины.
Рука Кейт нерешительно замерла над коробкой с пастелью. Какой цвет следующий? Через секунду она выбрала черный.
Черные штрихи плотно ложились внутри прямоугольника, образуя силуэт человека. Силуэт широкоплечего мужчины, линии тела которого уходят к полу. Словно пальто. Мужчина в пальто.
Кейтлин откинулась на стуле и посмотрела на рисунок.
Она узнала его. Это был один из образов, возникавших перед ней во вчерашней пророческой мозаике. Дверной проем. Только теперь она могла видеть всю картинку.
Мужчина в пальто стоит на фоне открытой двери. Красный цвет создавал впечатление, что от мужчины исходит энергия. Дверь окружала поверхность из дерева… деревянные панели.
Стена напротив комнаты Джойс обшита деревянными панелями.
— Отличная техника раздельного мазка, — сказал кто-то. — Нужен баллончик с фиксатором?
Кейт отрицательно покачала головой, и преподаватель пошел дальше.
После школы за ними приехал лимузин. По пути домой мистер Зетис сообщил, что Джойс все еще в больнице, Марисоль не приходила в сознание, и тесты на вечер отменяются.
Кейтлин выждала, пока ребята разойдутся по комнатам, и начала тихо, по одному собирать их вместе.
— Надо поговорить. В кабинете, — объясняла она.
Анна, Льюис и Роб пришли сразу. Габриель появился только после того, как Кейт с недобрым видом заглянула в его комнату.
Когда все были в сборе, Кейт закрыла дверь в кабинет и включила телевизор. После этого она дала ребятам свой рисунок и рассказала о том, что видела утром.
— И ты думаешь, что… Там и правда есть дверь? — спросил Льюис — И что это значит?
Кейтлин посмотрела на Роба.
Глаза у него потемнели, став темно-золотыми.
— Это еще не все.
Кейт пересказала Анне и Льюису то, о чем говорила накануне с Робом и Габриелем. О предостережениях Марисоль и других странностях.
Когда она закончила, никто не произнес ни слова, только какая-то группа вопила по «МузТВ».
Анна сидела, склонив голову, длинная коса падала ей на колени, глаза печально смотрели вдаль. Льюис хмурился и тер нос. Роб замер, положив кулаки на колени. Сама Кейтлин судорожно сжимала в руках альбом.
Габриель развалился на диване, свесив одну ногу через подлокотник. Он подкидывал монету, и вид у него при этом был абсолютно равнодушный.
Первой нарушила молчание Анна.
— Что-то действительно происходит, — сказала она. — То, что говорила Марисоль, или этот странный электрод… Всему по отдельности можно найти объяснение. Но когда складываешь все вместе, что-то…