Но вот Кэсси Фитцджеральд он хорошо запомнил. Два дня спустя его выгнали из школы, и воспоминания о происшествии на пожарной лестнице растворились в море забот, связанных с серьезными проблемами взрослой жизни.
Она была слишком мала и недостаточно привлекательна для него. Ее глаза казались неестественно огромными, а губы — слишком пухлыми для ее лица. Но она смотрела на него так, как это не удавалось никому. Она словно читала по глазам его душу, и в ее взгляде он никогда не замечал осуждения. Он улыбнулся ей в самый неподходящий момент, потому что забыл, что обычно ведет себя агрессивно и вызывающе, забыл, что собирался снять бюстгальтер с девицы Не-помню-ее-имени, и снова почувствовал себя малолетним сорванцом.
Но теперь она пробуждала в нем совсем иные чувства. Теперь, когда из неуклюжего подростка она превратилась в женщину с невероятно пикантной и соблазнительной внешностью.
Сжав в кулаке тонкую ткань ее легинсов, он поднес их к лицу и вдохнул слегка терпкий рождественский аромат — смесь корицы и цитрусовых, к которому примешивался запах дождевой воды, понимая, что ситуация выходит из-под контроля.
Приглашая ее к себе в номер, он не подозревал, что она окажется настолько привлекательной. Теперь ему следовало собраться, чтобы не дать волю рукам в ближайшие сорок пять минут, которые, по словам горничной, требуются для приведения вещей в порядок.
Кэсси оглядывалась, пытаясь запомнить все детали роскошного пентхауса Джейса Райана, окна которого выходили на Гайд-парк. Одна гостиная была больше, чем вся ее квартира. В ее душе боролись страх остаться с ним наедине с жарким любопытством заглянуть в его личную жизнь. Как могло получиться, что хулиган, которого четырнадцать лет назад выгнали из школы, мог позволить себе проживание в одном из самых дорогих отелей Лондона? Может, он ограбил банк?
— Ну вот, я все и уладил. — В комнату вошел предмет ее размышлений, бросая ключ от номера возле ее бокала с мерло, стоящего на кофейном столике. Он открыл дверцу бара и достал себе бутылку итальянского пива. — Тебе подлить? — спросил он, откручивая пробку от бутылки вина.
Кэсси заметила, что он закатал рукава рубашки, обнажив до локтя великолепные мускулистые руки.
— Нет, спасибо. Тебе сказали, сколько придется подождать?
— Около сорока минут, — ответил Джейс, усаживаясь на кожаный диван. — Располагайся поудобнее. — Он указал на место возле себя, скинул тапочки и положил ноги в носках на стол перед собой.
Он выглядел так, словно сошел с рекламного плаката: длинные мускулистые ноги, которые невозможно было скрыть под идеально сидящими брюками, чуть заметная щетина на подбородке, густые темные волосы. Он был не просто красавцем. Он был пределом мечтаний. Поэтому Кэсси предпочла сесть на диван напротив. И, боясь снова продемонстрировать достоинства своего нижнего белья, поспешила поджать ноги под себя.
— Как тебе это удалось?
— Удалось что?
Внезапно она осознала всю нелепость и бестактность своего вопроса.
— Мне… мне просто интересно, как ты… — Она уже хотела забрать свои слова назад. Вдруг он стыдится прошлого? Хотя, скорее всего, нет. Судя по всему, он чувствует себя вполне комфортно в окружающей его роскоши.
— Как мне удалось достигнуть такого уровня жизни?
Она кивнула, сделав очередной глоток вина, которое придавало ей уверенность.
— Во мне проснулся талант дизайнера. — Джейс сделал небольшую паузу. — Точнее, его обнаружил у меня надзиратель.
— Надзиратель? — Все-таки он ограбил банк.
— Расслабься, — усмехнулся он. — Я — не бывший заключенный.
— Я бы так не подумала, — соврала она.
— Речь идет об офицере, работавшем с трудными подростками. Меня поставили на учет, когда выгнали из школы.
— Как все нелепо произошло! Твои рисунки были ужасно забавными. — Кэсси прекрасно помнила причину его несчастий. На свежевыкрашенной стене спортивного зала он нарисовал карикатуру в стиле граффити на представителей школьной администрации.
— У них никогда не было чувства юмора. Но для меня все сложилось наилучшим образом. Офицер, работавший со мной, поверил в мои силы и направил меня на курсы графического дизайна.
— Ты не заслужил подобного отношения. Ты ведь просто развлекался.
Джейс поставил бутылку на стол.
— Но это был серьезный проступок, к тому же не первый. Поэтому я считаю, что получил по заслугам. Но хватит уже обо мне. — Он снял ноги со стола и слегка наклонился к ней. — Давай поговорим о тебе. Мне это гораздо интереснее.
— Обо мне? — (Он, наверное, шутит.) — Поверь, я намного скучнее.
— Позволь мне судить об этом. — Мужчина поднес бутылку к губам и посмотрел на нее долгим изучающим взглядом. — Кэсси… Полное имя, должно быть, Кассандра? В честь возлюбленной Аполлона, получившей свой дар вместе с проклятием неверия людей в ее пророчества?
— Хотела бы я, чтобы все было так романтично.
Его губы тронула соблазнительная улыбка.
— В этой истории нет романтики. Это — настоящая трагедия.
— Мое полное имя — Кэссиди. В семидесятых годах Дэвид Кэссиди был кумиром молодежи. К сожалению, в сети его обаяния попалась и моя мать, а заложницей ситуации стала я. Слава богу, Донни Осмонд нравился ей меньше, иначе я стала бы Осей.
Его низкий бархатистый смех защекотал каждый нерв в ее теле.
— Мне нравится имя Кэссиди. Необычно. Тебе подходит.
Она приподняла бокал в приветственном жесте.
— Да, я такая, очень необычная. Чего не скажешь о тебе — совершенно заурядном человеке, — произнесла она и не смогла удержаться от соблазна кокетливо похлопать ресницами.
Но он сделал вид, что не заметил ее попытки пофлиртовать с ним, и протянул свою бутылку, чтобы чокнуться с ней.
— Ты необычна. Почему ты мне не веришь?
— И в чем именно заключается моя необычность? — Кэсси знала, что он ей льстит, но была готова слышать сладкую ложь и дальше.
Джейс поставил бутылку на столик и поднялся с дивана. Затем подошел к ней, взял ее за руку и помог приподняться:
— Встань, я рассмотрю тебя внимательнее.
Она подчинилась его просьбе, стараясь заглушить стук бешено бьющегося сердца.
— У твоих глаз совершенно невероятный оттенок. Я заметил это в тот самый момент, когда ты запрыгнула в мою машину. Даже несмотря на то, что с твоей одежды на обивку стекала грязь и ты набросилась на меня с обвинениями.
— Ты это вполне заслужил.
— Не порть момент.
— Какой момент?
Теперь они стояли так близко, что она могла разглядеть отблески света в его зрачках. Животом она чувствовала пряжку на его ремне, и мелкая дрожь, пронзавшая все ее тело, теперь превратилась в волны жара, клокочущие между ног.
— Романтичный. Я настроен тебя поцеловать.
Ее взгляд скользнул по его чувственным губам.
— Ты хочешь меня поцеловать?
Он провел большим пальцем по ее нижней губе.
— Я постепенно теряю контроль. Разве это не заметно?
— Но мы только что познакомились, — прошептала Кэсси, пока еще не понимая, следует ли ответить на его действия. Он правда хочет поцеловать ее? И какого черта она это с ним обсуждает?
Он обнял ее за талию и тесно прижал к себе.
— Это не совсем так. Мы пересекались в школе.
— Но ты меня не помнишь.
— Естественно, помню. Ты — маленькая любительница подглядывать с пожарной лестницы.
Она моментально отпрянула от него:
— Ты помнишь меня! Не может быть.
— Я уже сказал, у тебя совершенно необыкновенные глаза. — На его губах заиграла та самая ухмылка, которая когда-то свела ее с ума. И внезапно все стало на свои места. Он не пытается соблазнить ее. Он смеется над ней.
— Я ухожу.