Ветром сносило туман от внешних арок. Первыми увяли прекрасные ральмы. Они оказались беззащитными перед сквозняками, которые срывали лепестки, рвали нежные цветы с корнем. За ними последовали миэли, оставшиеся без ежеутренней влаги.
Открывающие не могли сдвинуть стены проходов там, куда проникал свет дня или неполная темнота ночи. Темные эльфы, как последние гномы, заделывали многочисленные дыры в стенах. Те проходы, в которые можно было хоть как-то пролезть, закладывали камнем на всю глубину, замазывали раствором. Работа была не только грязная, но и уныло безнадежная. Никто не знал, когда Светлый Мастер снова примется портить Верхние покои. Когда угодно. И в любом месте. Он действовал на расстоянии. Лучшие следопыты долин обшарили все окрестные горы, проверили все пещеры и гроты, залезли в каждую щель. Разве что камни не перевернули. Но так и не нашли ни одного следа Светлого.
Куда хуже обстояло дело с узкими ходами. Их закладывали на ту глубину, на которую можно было просунуть руку. Эффект от оставшихся в стенах пустот оказался неожиданным… и неприличным. Так, их Всесильный Повелитель, случайно стал свидетелем, точнее «слушателем», сцены, которая происходила в спальне ближайшей подруги его Прекрасной Матери. Хорошо, что не в спальне самой Матери. В боковом коридоре, направо от его собственной спальни, раздавались всхлипы, охи и стоны вполне понятного происхождения. И неважно, что источник звуков — чужая спальня, располагался через несколько проходов в совсем другой стороне. Пустоты донесли звуковое «содержание» события в полном объеме, напоследок отразив его от коридорной ниши с фонтаном, прямо в уши Повелителя.
И Повелитель, и сопровождавшие его эльфы, не могли поверить своим глазам. В нише ласково журчал лишь тонкоструйнный источник. Больше там никого не было. Сама же ниша сладострастно стонала на два голоса. Несчастный Повелитель, так и не встретивший пока свою любовь, а значит и не имевший подруги, был весьма стеснен… в области отлично пошитых по фигуре штанов. Когда же ниша вконец зашлась от восторга и сообщила мужским, хриплым от страсти, голосом «О, Гервелиэ, ты прекрасна!», всем невольным слушателям стала понятна не только суть эффекта, но и — кто, с кем и где. Продолжение вышло и вовсе безобразным. «Танис», проворковала ниша капризным голоском, «Я хочу еще!». «Хватит!» — рявкнул Повелитель в сторону фонтана.
Неизвестно, то есть, было принято считать, что — неизвестно, донесли ли пустоты этот приказ до требовательной Гервелиэ. Однако, на утренний прием она не явилась. Танис Ар Нингэль не прийти не мог, но старался не поворачиваться ни к кому левой щекой. Это было весьма сложно. На утренних приемах обычно собирается много подданных. Поэтому скрыть кроваво-красный отпечаток изящной ладошки на своем лице, несчастному Ар Нингэлю не удалось.
Прекрасные девы, бывшие на приеме, с удивлением поглядывали в его сторону и гадали: за что любезный и тактичный Танис получил несводимую пощечину с применением Силы? И почему обычно сдержанный Повелитель, весьма сурово приказал ему «остаться»? Только сведущие в том, что произошло, эльфы прекрасно поняли, откуда у Гервелиэ Ар Патэль появилось ожерелье из сокровищницы Правящего Дома. И почему, несмотря на неспокойные времена, Дома Ар Патэль и Ар Нингэль объявили о скорой церемонии Брачного Союза. И, конечно же, понимали, почему Повелитель велел заложить камнем нишу Лазурного коридора. Стена обезобразилась торчащей из кладки трубкой. По ней вода стекала в объемистую чашу, которую приходилось огибать. Отвратительно. Зато — тихо. Если не считать того характерного звука струящейся воды, после которого неудержимо тянуло в отхожее место.
И это был не единичный случай. То тут, то там, привыкшие к уединенности эльфы слышали обрывки фраз, отдаленные голоса, непонятные звуки, которые могли появиться совершенно внезапно. Трое или четверо, идущих по коридору, могли не услышать ничего. А один или двое — запросто. Даже в своих комнатах Темные стали говорить шепотом. Если так пойдет и дальше, их народ получит новое наименование: «Шепчущие».
Мудрые Знающие нашли только одно решение проблемы: крепить по стенам брусья и доски, как в гномьих шахтах, закладывать промежутки сушеным мхом и обивать поверх тканью. Закрыть всю красоту камня, спрятать от глаз восхитительные полотна каменных картин, убить само искусство и, как результат, затянуть все стены тряпками на Светлый манер! Какая насмешка! Светлый Мастер, вероятно, рассчитал еще и это. Унизительно. Все, что могли предложить Знающие взамен — опилки или листья вместо мха. В некоторых коридорах уже начались работы. Хоть плач от бессилия. Лучше война. Лучше умереть, чем так жить.