Даэрос работал ловко, спрашивал и не дожидался ответов, решая все за всех. Мастер! Пелли кивала, Нэрнис мычал и вздыхал. Кисть норовила выскользнуть из пальцев, волосы к ней липли, а повторить манипуляции способного на все «ювелира» он никак не мог. Но дело двигалось. Совесть же и не думала умолкать. Теперь она поселилась еще и в желудке. А утопить эту зануду в вине не получалось. Она его, вино, оттуда выталкивала, усугубляя моральные и физические страдания. Миазмы, исходящие от краски были просто невыносимы. Руки не слушались, а его брат… Кстати, о братьях!
Вот спросили бы его: «А кто он, твой брат, а, Нэрнис?» И что бы он ответил? «Ювелир»? Не смешно. Это — непозволительно мало. Как такое вообще могло произойти?! В первый же день, в незнакомом городе, практически, в чуждом мире, «неизвестно кто» бесцеремонно вваливается в комнату и через каких-нибудь пару часов становится братом! «Пить надо в меру!». Хорошо, что здесь сейчас нет ни отца, ни старшего брата. Матушки — тем более. (Совесть тут же явила грозные лица старших родственников). А Даэрос Ар Ктэль им теперь не совсем чужой, да! Даже совсем не чужой. Брат моего брата — мой брат! Нальис, знакомься с новым братом, дядя Морнин, позвольте представить Вам Вашего племянника! Вот именно поэтому, прежде чем назвать кого-нибудь братом, с ним сначала долго-долго общаются, путешествуют, совершают различные подвиги, спасают дев (а не наоборот), и даже, как пишут в балладах, приглашают в компанию гномов. Для сравнения и проверки на прочность. И только потом… А теперь — поздно. Какой есть брат — такой и есть. Ювелирных изделий пока не видели, пальцы как клещи, красит волосы как заправский красильщик шерсти, а наряд бородатого человека слишком хорошо на нем сидит, чтобы быть новым и непривычным. Ах, да, еще с места выше своего роста прыгает. И все эти странности, как дорогая рама картину, обрамляет тайна происхождения. Или, проще говоря, тот факт, что брат-то наполовину Темный! А он, Нэрнис, только что чуть не женился на вполне человеческой деве… Если бы не Даэрос! Мама… Выпить, срочно, выпить!
Все-таки Нэрнис был не настолько опытен, чтобы рассматривать такой сложный вопрос как согласие двоих вступающих в совместную жизнь. От осознания собственной неповторимости и неотразимости не может избавить первый, пусть даже острый, приступ совести и пять кувшинов вина.
— Так, теперь — бровки. Сначала покрасить, потом выщипать… местами. Ну вот, видишь, Нэрьо, краска уже темнеет. Вполне серая, даже коричневатая местами.