– Подожди, – тихо сказала я, протягивая к ней руку. – Мне казалось, ты на меня за отказ от лечения сердишься.
Агата фыркнула.
– Ещё я на всякую глупость не сердилась.
– Я нарушила неписанный закон? – догадалась я. – Какой? Я не знаю об этом..
– Как же тяжело с вами, необразованными… – вздохнув, Агата покачала головой. – Клятва на магии, которую ты дала ночью в четверг.
Если бы слизеринка не пояснила, я сама бы не догадалась. Сразу вспомнилось, как изменилось настроение змеиного сборища после моих слов. Должно быть не одна лишь хористка на меня сердится за это.
– Глупый, глупый, глупый ребёнок, бездумно бросающийся словами на ветер…
Агата медленно повернулась ко мне, произнося обидные слова. Но в её глазах стояли слёзы, и это выворачивало мою душу на изнанку. Я хотела её успокоить, но не знала как. Потому, наверное, каждое её слово жгло подобно ядовитому жалу.
– Нельзя звать в свидетели магию, когда для победы нет ни единого шанса! – волшебница схватила меня за плечи. – Ты всю свою жизнь могла разрушить! Лишилась бы не только магии, но и здоровья, и жизни!
«Ничего себе! О таких последствиях я даже не догадывалась».
Я не знала, что на это ответить. Поэтому просто сказала правду.
– Я была уверена, что справлюсь.
– Что-о-о??? – изумилась чародейка.
– Ты же называла меня безмозглой? Вот тебе ещё одно доказательство, – я развела руками. – Что есть, то есть, Агата, я – действительно самоуверенная идиотка, – я положила свои руки поверх её кистей и сжала. – Но я тогда была просто в наглую уверена, что всё получится.
Губы старшекурсницы тронула улыбка. А потом она и вовсе рассмеялась, просто и искренне. Отсмеявшись, будущая колдомедик села обратно и сказала.
– Тебе повезло, что ты не на слизерине. Иначе за бездумную клятву я бы тебя выпорола, как старшая, – призналась она.
Я представила эту картинку.. И, кажется, поняла, откуда у змей дисциплина.
– Всё-таки хорошо, что я у Барсуков, – заметила я. – У нас жить как-то проще, веселее…
– Да уж, с тобой не соскучишься, – фыркнула волшебница.
– Обращайся, – улыбнулась я в ответ.
Некоторое время мы сидели в тишине. Агата напряженно размышлял о чем то. Потом она вернулась к своей обычной манере разговора.
– Кое в чем ты всё же права, – потерев подбородок, сказала слизеринка. – Вряд ли обломок резерва – единственное, чем наградила тебя Родина. Скорее всего, есть ещё дефекты. Поэтому я поговорю с Ледяным и сообщу тебе его решение. Второе. Обещай, что никакого предела в течение недели. Иначе произойдёт приступ, и вся наша конспирация насмарку. Третье. Расскажи декану о росте своей внутренней магии. Четвёртое. Продолжай заниматься привычными делами. Пятое – вот, держи.
Девушка протянула мне крохотный флакончик с чем-то, похожим на лепесток пламени внутри. Горлышко было перевязано длинной лентой тесёмки. Я с любопытством завертела в руках подарок.
– Повесь на шею, – прервал мои любования голос слизеринки. Видя, что я не тороплюсь, девушка добавила: – Сейчас же! И не снимай. Это – пятнадцать единиц, которые, я надеюсь, спасут тебя в случае атаки. Хотя, нет. Я надеюсь, что атак не будет. Идём. Доведу тебя до твоего крыла.
Агата попрощалась скомкано и быстро ушла. Что ж, она тоже многое пережила за сегодня, и нам обеим не мешало отдохнуть.
Глава 33
Я добилась того, чего хотела, оттянула время. А аристократы пусть решают. Пусть сомневаются и ещё раз всё обдумывают. А я тоже что-нибудь решу, но только после того, как отдохну и поем.
Я спустилась на первый этаж, подошла к натюрморту и пощекотала нарисованную на нём грушу. Похихикав, фрукт превратился в дверную ручку. Лёгкое нажатие – и вот, Кухня Хогвартса встретила голодную студентку своими ароматами. Здесь всегда что-то готовилось, и всегда находилось несколько эльфов, готовых оторваться от дел, чтобы накормить хозяйку. Вообще, в плане накормить, эльфы здорово напоминали бабушек – приносили столько, что ни в один нормальный желудок не помещалось. Но здесь всегда была еда более существенная, чем овсянка и тыквенный сок, и это делало Кухню бесценной. Я заказала суп харчо и два куска хорошо прожаренного мяса. И ещё мороженого. Многовато для одиннадцати лет, но… просто очень хотелось жрать. Причём, чего-нибудь вкусненького.