И не успели ещё развеяться эти опасения, как в воздухе возникает их подтверждение.
Откуда-то сверху прилетает не жгут паутины, вполне ожидаемый от противников-пауков, а струя какой-то зелёной жижи. Не знаю, в который уже раз за Испытание могу праздновать день рождения, но тварь, удар которой блокирую, удачно оказывается на пути струи. Как же она верещит! И дымится! Жуть! И только визг уже мёртвого паука затихает, как предупреждаю остальных:
— Cверху! Слизь! Смертельно!
И вовремя!
В сторону Аркоса устремляется точно такой же поток. Но у него свой метод избегания атаки — он принимает её на широченные лезвия своих топоров, закрываясь ими, словно щитом. В стороны разлетаются брызги, но всё проделано настолько ловко и искусно, что остаётся только поаплодировать нежданному мастерству здоровяка. Ни на Кирона, ни на гильдейскую не попадает ни капли, а всё достаётся тварям вокруг, сбивая их с атакующего настроя. И пока они верещат, Скала сам врывается в них, рубя в фарш! И обработка Воплощения этой гадостью явно положительно сказывается на его рубяще-режущих свойствах — ошмётки так и летят!
А вот у Кирона дела не настолько хороши. Пусть в него и не плюются ничем, но ему со своим Воплощением намного тяжелее приходится с тварями, нежели Аркосу и… Светлому?
Светлому!
В руках Миктлана вспыхивает длинное древко. Вспыхивает, чтобы устремиться куда-то вверх, в ту сторону, откуда прилетели те самые разъедающие атаки. И только в вышине гаснет всполох Воплощения под аккомпанемент паучьего визга, как древко тут же вновь загорается в руках Микта. Загорается и снова устремляется в броске к следующей жертве!
В третье появление, когда древко, наконец, остаётся в руках Микта, удаётся более детально рассмотреть, что же за Воплощение обрёл друг. И пусть оно ещё лишь бледная тень себя будущего, но даже сейчас уже можно интересности заметить. Древко толщиной, кажется, как раз в обхват ладони Светлого, а длиной метра полтора. Заканчивается ассиметричным полуметровым лезвием с двусторонней кромкой. Изогнутая сторона имеет зазубренный край, напоминая собой клыки какого-то зверя. Судя по всему, ею легко можно оставить чудовищные рваные раны, а другая сторона, наоборот, гладкая — для красивых режущих ударов. И остриё. Оно тонкое, словно игла — идеально для точных уколов, для метания, что и демонстрировал только что владелец. Без понятия, как именно может называться подобная форма, но удивительно практичное и универсальное оружие. Разве что трюк Шкафа с прикрытием себя и товарищей не пройдёт, но это уже сущие мелочи. Главное же здесь совершенно иное! Главное — Воплощение получено!
И только хотел бы завистливо вздохнуть, как воздух комом встаёт в горле. Он буквально застывает.
И не только он — застывает всё!
Со стороны-высоты Змея раздаётся вот самый парализующий рёв-вой.
И здесь он настолько силён, что эффект оказывается намного ощутимее, весомее.
Воплощения ребят исчезают, нож из моей руки падает наземь. А следом и мы — не в силах устоять на ногах, падаем на колени, сжимая ладонями головы, готовые вот-вот лопнуть.
И хлопок действительно разносится в округе! А затем — ещё и ещё!
Но лопаются не наши головы — взрываются тела самых мелких паучков. Мёртвых и живых. Воздух наполняется кусками их плоти.
Более крупные особи лишь повторяют наш манёвр, падая, и дезориентированно сучат лапами. Причём падают не только те, что воюют на поверхности, но и те, что нападают сверху.
Как мы переживаем мгновения акустического паралича и паучьего дождя — одному Пределу известно. Но всё завершается для нас весьма удачно — никого не привалило сверху, не задело лужами зелёной жижи, расплёскивающейся из разбившихся тварей, павших с «небес».
И на том Леди Удача стирает улыбку со своего лица.
Начинается новый раунд, но с изменениями в составе активно действующих лиц.
Начинается битва Титанов!
Змей, придя в себя и таким образом возвестив о том, начинает интенсивно извиваться в своих оковах. Настолько неистово, что титанический Паук не в силах устоять на месте — его не просто двигают в стороны, его ноги иногда и вовсе отрываются от поверхности! Отрываются и тут же вновь ударяют в камень.
Земля ходит ходуном! Того и гляди, свод обрушится. Грохот стоит — не описать словами. Но это звук, понятный слуху, звук, не только не вызывающий паралич, а, наоборот, его разрушивший. Змей ревёт не замолкая, но теперь его вой смешивается с грохотом, теряя свою убийственную силу.