— А то! — воскликнул Пётр, прожевав, — более того, я вам предлагаю присоединиться к нашей молодой и дружной команде. Сразу обещаем: будем вам очень рады и не обидим.
— А чем вы занимаетесь? Можете рассказать подробнее?
Пётр придвинулся почти вплотную к Давиду и начал вещать доверительным тоном:
— Буду с вами откровенен. «Зоркое око» — не самостоятельная организация, а часть крупного транснационального холдинга. И, конечно, область его интересов не ограничивается только лишь исследованиями инфополя. Правила холдинга категорически запрещают разглашать детали до приёма на работу. Поэтому я, как и вы, — человек подневольный. Могу лишь в общих, так сказать, чертах, обозначить то, чем предстоит заниматься.
Давид выловил последний кусок капусты в пустом бульоне и произнёс обречённо:
— Да что уж тут, рассказывайте что можете.
Пётр одобрительно покачал головой.
— Вы как относитесь к переезду в тёплые страны?
— Даже так! Ну, я особо и не бывал нигде за пределами России. Так, пару раз ездил в Турцию, и на эту самую злополучную конференцию. А про какую страну речь?
Пётр снисходительно улыбнулся:
— Как я и говорил, деталей сообщать не имею права, такую кипу бумажек подписал, о-го-го! — он широко расставил руки.
— Могу лишь сказать, что место это о-о-очень далёкое и необжитое. Именно там, и только там, у холдинга полностью развязаны руки, и мы можем без ограничений заниматься исследованиями. Будьте готовы забыть об интернете, телевизоре и центральном отоплении. Насколько я знаю, живых родных и близких у вас не осталось, а друзей просто нет. Так что здесь, в Москве, совершенно ничего не держит.
Пётр пристально посмотрел прямо в глаза Давиду и ещё придвинулся, отчего тот поёжился.
— А оборудование, питание, финансирование и прочее?
— Всё это предоставляем и даже больше. Можете не беспокоиться.
— А срок какой?
Пётр выдержал паузу и тихо ответил:
— Вы уже не сможете вернуться. Это обязательное условие. Ну что, готовы ради науки?
Давид обречённо смотрел на пустую тарелку.
— Вы секта какая-то?
Пётр широко открыл рот с двумя рядами белоснежных, но кривых зубов:
— А даже если секта. Вас это останавливает?
— Да, в принципе, нет. Перспективы уж больно заманчивые. Я буду работать один?
— Нет, работать будет команда. Её состав пока сказать не могу. Ладно, мне пора бежать. Вы не торопитесь, подумайте. Я уже давал вам визитку, но на всякий случай ещё раз, — он протянул такую же чёрную карточку Давиду, откланялся и удалился.
Давид покрутил её в руках. На одной стороне была только белая светящаяся окружность, на второй — только номер телефона.
«Что я делаю?» — задал он вопрос сам себе и не нашёл ответа.
Давида действительно ничего не держало здесь, в Москве, и шанс, пусть и туманный, пусть и ненастоящий, грел душу.
«Ну что ж, Давид, отправимся в путешествие к неизвестности?»
Мы проезжали поля с картошкой, посадки с огурцами и помидорами, сливовые деревья, пропитавшие воздух тем самым ароматом, который стал для меня уютным запахом родного дома. Пушистые овцы с вытянутыми мордочками беспечно жевали траву, как и в первый день, когда я здесь очутился. Для меня за эти месяцы пролетела чуть ли не целая новая жизнь, а для них — всего лишь несколько очередных томных и ленивых дней на пастбище. Показались знакомые цилиндры домов, окружённые пахучими цветниками. Я улыбнулся и глубоко вдохнул:
«Ну что ж. Привет, дружище Эльтаин!».
Скосил взгляд на Иги, заметил и на его лице скупую улыбку радости возвращения в родные края.
— Сейчас по домам. Уже темнеет и устали с дороги. А завтра с утра приходи к зданию администрации, — Иги зевнул и остановился у одного из домиков.
— По домам, так по домам, — я зевнул зеркально и поехал к себе.
Моё жилище явно скучало по хозяину. Кусты хаотично разрослись, полностью перегородив проход к дому. На земле, тут и там, лежали пожухшие трупики лепестков.
«М-да, печальное зрелище».
Отодвинув дверь, я ввалился в полумрак.
«Ну, прям склеп какой-то».
Нащупал в темноте на столе огниво и свечку. Высек искру, пламя ослепило. Зажмурился. Когда свеча разгорелась, с ностальгической нежностью осмотрел свои «сокровища»: стол, стулья, стеллаж и умывальник. Вот по чему я скучал в походе. По таким, казалось бы, прозаическим вещам. А вовсе не о холодильнике с едой, ноутбуке и домашнем медиацентре в прежней съёмной квартире. Как же всё изменилось! Как же изменился я…
Принюхался. Откуда-то с улицы тянуло печёной капустой. Я выскочил во внутренний дворик. Там на моей импровизированной кухне суетился Аса, перемешивая что-то в котелке.