— Здравствуйте. — Я все еще чувствовал себя неловко из-за того, что набросился на старика в вагоне ресторане.
— Здравствуйте, Нойлар.
На мгновение мне показалось, будто я сплю, потом — что я все-таки окончательно сошел с ума. Сердце ушло в пятки, руки задрожали. Неужели это опять со мной происходит, неужели я опять вернулся в тот мир? А вдруг этот мир, наоборот, перешел в мой?!
Старик меж тем протянул мне руку и повторил:
— Николай.
Я пожал ему руку и испытал чувство ни с чем не сравнимого облегчения. Нечто подобное, наверное, испытывают «добровольцы», отправляющиеся на опасное задание: кто-то зачитывает список, а люди в тягостном молчании стоят и ждут — пронесет или не пронесет? — а потом те, кого судьба миловала, с облегчением выдыхают.
Так, стоп, нужно разобраться. Мне снятся сны, в которых меня называют Нойларом, потом этот странный мужик, похожий на Корха… Возможно, он и правда сначала сказал «Нойлар», а уже потом «Николай». Или это все мое больное воображение? Так, все, мне нужно отвлечься.
— Молодой человек, вы уж меня простите, но вы мне малосимпатичны. Во-первых, вы набросились на меня в вагоне-ресторане. Во-вторых, сейчас ведете себя как-то странно, смотрите угрюмо, что-то бормочете себе под нос. У вас все хорошо? Дело в том, что я врач-психиатр, и раз уж судьба свела меня с вами в одном поезде, я могу вам помочь. Поверьте, это лучше, чем вы будете тихо сходить с ума в своем углу.
— Простите… — Я на какое-то время задумался, а потом решил все-таки рассказать попутчику все как на духу. Он сидел с задумчивым видом, перед ним на столике лежал блокнот, в руке он сжимал ручку и что-то быстро записывал, то и дело приподнимая бровь.
— Да… дела, однако… — Николай почесал затылок. — Скажите, пожалуйста, что происходит с вами, когда вы ударяетесь?
— В смысле? — Я не понял сначала вопроса, однако стоило мне только произнести эту фразу, как ответ тут же всплыл в моей голове. — Ну, я иногда ругаюсь.
— Нет, как вы себя чувствуете в этот момент?
— Ну… мне больно…
— Правильно, вам больно, ваш организм начинает подавать сигнал в мозг о том, что ткани повреждены и нужно срочно что-то делать. Это защитная реакция организма, инстинкт самосохранения, если хотите. Понимаете?
— Да.
— Отлично. Теперь давайте переключимся на сны. Сон — это голос нашего подсознания, все его тайны открыть невозможно, но если человек страдает духовно, то подсознание посредством снов дает человеку понять, что с ним что-то не так. Тут уже работает инстинкт самосохранения на уровне нервных клеток.
— То есть, когда я на грани срыва, так сказать, мое подсознание говорит мне об этом через сны.
— Именно.
— И что мне делать с этой информацией?
— Вам нужно разобраться в своих снах. Вы говорили, что сохранили нейтралитет в той войне, но это значит лишь то, что вы ничего не изменили. У вас как была проблема, так она и осталась, вы ее не разрешили никоим образом. Вы от нее просто сбежали.
Слова Николая противоречили словам Александра. Неужели Александр не так хорош, как я думал? Он ведь даже похвалил мой выбор!..
— Конечно, он похвалил ваш выбор.
Я смотрел на старика испуганными глазами и не мог понять, произнес ли я последнюю фразу вслух — со мной такое бывает — или мне опять послышалось.
— Николай, я, кажется, схожу с ума. Что мне делать?
— Сначала вам нужно поспать и запомнить свой сон, потом мы его обсудим и уже от этого будем отталкиваться.
Да уж, тяжелый выдался денек. Все то время, что мы проговорили с Николаем, за окном шел дождь. Тусклый свет заливал купе, мерно стучали о рельса колеса, вагон легко покачивался… Мне показалось, что я вновь стал маленьким и лежу сейчас в колыбели. Я вывернул перед Николаем душу, и сейчас в моей голове не было ни единой мысли, я чувствовал потрясающую легкость. А потом я подумал, что наша жизнь напоминает огромный мешок, в который кладут разные самые разные вещи, плохие и хорошие, легкие и тяжелые, и, когда мы несем этот груз только на своих плечах, мы либо становимся нереально сильными, либо ломаемся. Когда мы делимся чем-то из этого мешка с другим человеком, мы либо вместе находим способ избавиться от этой вещи, либо разделяем ее на двоих. То же самое и с радостью: мы можем разделить ее с кем-то, а можем отдать ее всю целиком. В любом случае становится проще. Мысль эту, однако, я додумать не успел, поскольку улетел в царство снов. Я оказался в знакомой мне комнате. Полукруглый стол и дыра в стене. Это была башня Ордена белой сирени.
— Ты все-таки вернулся… — раздался голос за спиной.