Вадим мог поклясться, что перед ним стоял человек: даже сквозь мглу и тьму узнавались мешковатые очертания ОЗК, округлый образ шлема и обвислая морда противогаза; за спиной виднелся горб, вернее не горб, а рюкзак ; выпуклость же на животе, точно была всего лишь подсумками разгрузки.
Васильев сказал что-то. Сам не понял что. Противогаз заглушил все слова, и в итоге через резину пробилось лишь слабое мычание, не слышимое из-за воя ветра.
Фигура ушла в туман, скрылась из видимости. От её движений у Вадима полностью исчезла уверенность, что это был человек: резкие движения и покачивающаяся походка не походили на людские. А клекот, доносившийся от «противогаза» явно не был человеческим голосом.
Вадим простоял на месте больше минуты, от осознания того, как близко и как глупо он оказался за спиной смерти. Так ещё ведь и позвал ту тварь. Хорошо, что она не услышала.
Придя в себя, и обойдя то место, где он видел монстра, Васильев проскользнул в переулок, и очутился во дворе с детской площадкой по центру.
Ранее место детской радости, исказилось, и в данный момент походило на мрачную сюрреалистичную картину: кривые древа-исполины, соседствовали с яркими качелями, горками и каруселями.
Остатки детской площадки пробуждали воспоминания о былом счастье, а покрытые нарывами деревья, напоминали об ужасах дней сегодняшних. Вместе же, всё это превращалось в невыносимый для Вадикиного рассудка коктейль.
Двор закончился. Васильев пробежал мимо очередных домов, и увидел свою цель. В полусотне метров возвышалось по большей части стеклянное снаружи здание роддома. Его высота и протяжённость, позволяли хорошо видеть хранилище Арининого спасения.
Вадим широко улыбнулся, и ступил в сторону здания, однако второй шаг не сделал.
На мгновение налетевший ветер подразогнал мглу, и взгляду Васильева открылось пространство до самого входа в роддом.
В чёрный зев прохода вбежала уже ранее виденная фигура.
Вадим выругался и посмотрел на часы. Ещё и баллон пора было менять.
Сделав это, и положил использованный баллон в рюкзак, Васильев направился к зданию.
От стеклянной входной двери роддома остались лишь осколки на полу. Внутри было темно: покрытые ржавой пылью окна не пропускали никакой свет в помещения.
Яркий дизайн коридоров от запустенья и стараний враждебной природы, растерял всю милоту. Если раньше цвета и изображения на стенах ненароком заставляли улыбнуться, как от славного щенка, то сейчас они отвращали, как гниющий труп того самого щенка.
Нарисованные на стенах зверушки потрескались и осыпались. Их добрые улыбки, превратились в звериный оскал. Добрые глаза, ждали не счастья, а крови.
Вадим вошёл в вестибюль, зажёг фальшфейер. В красном, пыльное помещение выглядело ещё более ужасно. Каждая чёрная тень пугала.
За отодвинутым от стенки диваном прятался человеческий труп, весь покрытый странными укусами, и выжатый досуха.
Васильев отшатнулся от тела и покрутился вокруг своей оси, вглядываясь во все проходы. Никого. А ведь кто-то должен быть. Фигура вбегала в здание и должна прятаться где-то здесь.
Искать её, конечно, он не собирался, у него и так было полно дел. В одном из помещений этого огромного здания лежали искомые препараты. Но в каком именно?
Вадим оглядывал стены, искал схемы. Ничего подобного здесь не было: роддом хранил свои тайны в установленных повсюду сенсорных экранах. Те не работали, их электронные мозги без тока отказывались даже зажечь экран, так что про попытки у них что-нибудь узнать, можно было забыть.
Человек углубился в здание, пошёл по коридорам, надеясь, что наткнётся на склад, или кладовую с лекарствами.
Вадиму всё попадались двери, ведущие в процедурные кабинеты, и кабинеты врачей. Повсюду темно как в жопе; вещи разбросаны, пол усеян документами; бумага, над которой люди корпели целыми днями, из которых у человека порой вся жизнь состояла, внезапно стала ничем - её бросили, затоптали и забыли.
Иногда попадались запертые двери. Вадим вглядывался в таблички на них и решал выстрелить ему в замок, или лучше не надо. Пока ещё ни разу не рискнул выстрелить. ВСС хоть штука и тихая, но не до такой степени, чтобы стрелять, и не бояться, что услышат. Всё же не надо забывать, что где-то здесь бродил монстр.
Васильев прошёл весь первый этаж, посмотрел на часы. Он слишком много времени потратил. Можно было бы вернуться назад к автобусу, но если же цель совсем близко, уже на следующем этаже?