Мы с ним ездили, и я высовывал в окно голову, как тот пес, который у меня была, пока мама не забрала его с собой в Нэшвилл. Приезжали на какой‑нибудь участок — обычно по ухабистой грунтовке, — и папа пристально на него смотрел минут десять или пятнадцать. Даже головы не поворачивал — и никогда не глушил мотор. Только иногда в конце говорил:
— Мне кажется, свечи засорились. — Или: — Вот сразу можно сказать: эта присадка к бензину действует как надо.
Об исторических личностях или украшениях каких‑нибудь покойников он никогда не заговаривал. Я брал с собой детективы про братьев Харди, но книжку даже не открывал. А потом как‑то раз я сказал:
— Мисс Субер просила узнать, ты придешь на родительское собрание? Я забыл тебе сказать.
Папа аж повернул ключ зажигания. Потом залез рукой под сиденье, достал бутылку пива и открывашку. Наша машина стояла между двумя оврагами где‑то в округе Гринвуд.
— Черт побери, ты должен передавать мне такие вещи. Когда оно будет?
— Я забыл сказать, — ответил я. — У меня по пятницам такие неприятности, что я вообще все забываю.
На последний предметный урок я принес черепашку и сказал, что ее зовут Иоанн–Креститель. Сначал мисс Субер, кажется, пришла в восторг, а когда спросила, почему я ее так назвал, я ответил:
— Во, смотрите. — И заорал: — Иоанн–Креститель!!! — Черепаха убралась обратно в панцирь, будто ей голову отрубили, и я удовлетворенно кивнул. Мисс Субер велела мне сесть на место. Одноклассники шутки не поняли.
— Собрание во вторник. Точно во вторник, — сказал я папе. На мне были подрубленные джинсы, которые можно было отпускать полосками в дюйм шириной — мама мне их так сделала на тот случай, если я вытянусь, но не растолстею. А сверху — голубая футболка: на груди надпись «ЗАТОНУВШИЕ САДЫ», а на спине — номер 69. Папа сказал, чтобы я выбрал себе именно этот номер: мол, настанет день, и я еще скажу ему спасибо.
— Черт, ну еще бы — конечно, я приду. А с собой нужно что‑то приносить? То есть, это такое собрание, на которое родители должны приносить какую‑нибудь еду? Я умею делать картофельный салат. Могу сделать его и квашеной капусты добавить.
— Она только просила узнать, придешь ты или нет. Вот и все, честное слово.
Папа посмотрел в окно на то, что я принимал за обычный пустырь. Перед нами валялись пивные банки и головешки чьего‑то костра, который жгли прямо на дороге.
— Наверное, нужно позвонить ей и выяснить, — сказал папа.
И хотя я не осознавал всей глубины папиной одержимости, я ответил:
— А мисс Субер до вторника в городе не будет. В понедельник у нас уроки ведет другая училка, а наша куда‑то на похороны уехала.
Папа сделал глоток из бутылки, передал ее мне и велел сначала пить маленькими глотками, потому что пиво холодное.
— А маме бы не понравилось, что ты меня пивом поишь, — сказал я.
Он кивнул:
— Маме бы много чего не понравилось. Ей и во мне многое не нравилось. Но ее же здесь нет, правда? Твоя мамочка только и делает, что молится, как бы у нее горлышко не заболело. А все остальные надеются, что заболит.
Я не знал, что папа берет по пятницам отгулы и встречается со школьной секретаршей под предлогом того, что забыл отдать мне коробку с обедом, а сам стоит и подсматривает в узкое окошко классной двери, пока я распространяюсь на тему свитера с вышитой буквой «Л», который когда‑то носил генерал Кастер, или чего‑нибудь еще. В день родительского собрания я пошел вместе с ним, хотя никого из моих одноклассников не было. Главным образом — родители, учителя и парочка теток из столовой, что вызвались разливать имбирное пиво и виноградный сок. Папа вошел в кабинет мисс Субер и подошел к ней с таким видом, будто она — мальчишка–газетчик, которому он забыл заплатить. Он сказал:
— А я думал, ты пришлешь мне записку и потребуешь встречи. Думал, ты в конце концов не выдержишь. — И добавил, показав на наш аквариум: — Ступай посмотри на золотых рыбок, Мендель.
Я посмотрел в угол класса. Родители моих одноклассников сидели за крошечными партами, и колени их торчали над крышками, как панцири всплывающих черепах. Моя училка сказала:
— Я знаю: тебе кажется, что это очень мило, но это не так. Не понимаю, почему ты решил, что можешь снова начать за мной ухаживать столько лет спустя да еще после того, как ты со мной тогда поступил.
Папа подтолкнул меня к аквариуму. Мисс Субер улыбнулась и помахала вошедшим родителям Гленна Флэка. Я спросил:
— А можно я посижу пока в машине?
— Оставайся здесь, Мендель, — ответила мисс Субер.
— Может быть, мне и не удалось поступить в колледж, как тебе, Лола, но я кое–чего в жизни добился, — сказала папа. У меня же в голове вертелось только одно: Лола?