***
После ухода Соры в, уже сугубо мужской компании, повисла тишина. Первым разрушил ее Иккаку. Он начал возникать по поводу сказанной фразы перед уходом девушки.
— Да кто она такая?! Как она смеет такое говорить старшему офицеру?! Правду говорят: наглость – второе счастье. Она походу бессмертная или у нее предохранитель не работает. Она же видела наш бой и знает, что я мог бы с ней сделать за ее слова. Я вполне мог бы вызвать ее на бой, но нет, пощадил ее, потому что она новенькая и еще девчонка. — закипал офицер от той фамильярности, что прилетела из уст новенькой ему.
— Иккаку, — со вздохом начал Юмичика.— Ты сам виноват, в том, что она тебе нагрубила. Твоя фраза, по поводу силы, ее неплохо так задела, да она кого угодно бы задела. Нельзя такое говорить новичку, особенно, если новичок – привлекательная девушка. — с ухмылкой продолжил Аясегава. Она его цепляла своей не постоянностью, своим взрывным, но в тоже время спокойным характером. Не часто встретишь человека, в котором есть эти две натуры. Пока она его только цепляла, ничего большего. Для него, в ней была изюминка, но он никак не мог понять, что это за изюминка. Иккаку ничего не ответил, скорее всего, обдумывал слова своего лучшего друга. Весь завтрак они просидели в молчании.