Однако самые главные переживания касались событий последних двух недель. Я потерял верного друга и преданного слугу, а взамен приобрел жизнь полную тайн и опасных скитаний.
Началось все с того, что по прибытию в Марсель, брат Бернард с монахами пожелал остановиться отдельно. Не в монастырском подворье, а в здании небольшой местной церкви. Я пошел с ним, чтобы проводить , и по дороге высказывал ему свои опасения. Мне очень не нравилось , что брат Бернард пренебрегает мерами осторожности, и рискует , оставшись без охраны.
- Любезный брат мой, - отвечал мне на это брат Бернард, - Вскоре тебе понадобится самому принимать решения. И я хочу чтобы у тебя всегда были подсказки к тому чтобы правильно поступить.
С этими словами он снял с шеи кожаный мешочек, достал из него большой перстень с изображением двух скрещенных свитков.
- Это печать Главного Хранителя, - сказал брат Бернард, - с ее помощью ты сможешь узнать все тайны Хранителей Камня. Эта печать откроет многие двери и вооружит знаниями. Если ты останешься один, тебе придется взять ее, потому что ты уже стал Хранителем. И запомни, брат мой, моя безопасность уже не важна. Важно сохранить камень и вернуть его туда, откуда он был взят.
Я понял, что брат Бернард непреклонен в своем мнении, и переубедить его не удастся. Он положил печать обратно, в мешочек, и спрятал за пазухой.3атем обернулся ко мне , и сказал. И позаботься, пожалуйста, о моем ослике. С тяжелым сердцем я вернулся в монастырь, нам с графом предстояло нанять корабль для отправки к месту нашего назначения.
Дорога в порт и обратно, переговоры и сделка заняли часа два, так что начинало уже слегка темнеть. Возле входа в монастырь меня остановила вышедшая из темноты арки тень. Кто то нащупал мои руки и вложил в них что то липкое.
Я схватил не известного и вытащил на свет , он сразу обмяк. Откинув капюшон, я наконец смог рассмотреть его. Это был брат Арнульф. На уровне его груди расплылось кровавое пятно. Изо рта он смог выдавить только хрип. Тибо перехватил его из моих рук , и уложил на земле. Я наконец рассмотрел, что же у меня в руках. Липким предметом оказался окровавленный кожаный мешочек...
Спустя несколько мгновений я уже несся на полном скаку к церкви, в которой остановился брат Бернард.
Перед входом в здание церкви не было никого, и я проскочил во внутрь. В два прыжка добежал до каморки и тут пригнулся. Над головой пролетел со свистом топор. Затем навстречу вылетел верзила. Я даже не затормозил. Меч сам оказался в руках, и я нанес рубящий удар в бок. Верзила рухнул. В каморке брата Бернадрда стояли два человека. Сам брат Бернард лежал на полу. Я внимательно рассмотрел незнакомцев, насколько позволяло тусклое освещение лампы. Один из них поднял меч. С него стекали капли крови...
Второй стоял ко мне спиной. Медленно он повернулся. На его лице не отражалось беспокойство. Лицо вообще ничего не отражало, от глаза вниз шел шрам, и скрывался в подстриженной бородке.
- Уходи, прохожий, - сказал человек со шрамом. - Нам нужен только он. Не заставляй нас убивать тебя.
- Ты думаешь, я просто так уйду, и забуду о том что я увидел? - спросил я , занимая удобную позицию поближе к углу комнаты, рядом со столом.
Человек со шрамом чуть заметно кивнул своему здоровяку. Тот явно считал, что разница в весе даст ему легкую победу. Он налетел на меня, делая слишком широкий замах. Вся тяжесть его была где то впереди. Все произошло в считанные секунды. Я чуть отстранился, и основанием лезвия своего меча , направил его меч в угол. А за мечом полетел и он сам, ну не совсем сам, ногой я его все таки толкнул, и тут же с большим замахом разрубил его голову как арбуз. Этот удар должен был показать второму убийце, что он может получить ранение более тяжелое, чем у него есть.
Невозмутимый и на этот раз остался спокоен.
- Неплохой удар для бродячего рыцаря. - сказал он. - Видно много лет тебе пришлось тренировать руку в сражениях. Но против меча настоящего Охотника тебе не устоять.
В подтверждение своих слов он очень быстро выхватил свой меч, и сделал резкий неожиданный выпад. Я еле успел отпрыгнуть, а он молниеносными шагами уже снова встал в угрожающую позицию. Я приготовился защищаться.
Во дворе послышались крики и шум. Человек со шрамом метнулся к двери. На пороге кто то возник и тут же упал, сраженный коротким, почти невидимым движением меча убийцы. Он скрылся за дверью, снаружи сразу же послышались крики а затем хрипы и стоны. А я смотрел на лежащего у входа человека.
Тибо, мой старый слуга, который много лет неотлучно был со мной во всех походах и странствиях. Он, видно поднял людей графа, поспешил на помощь, и погиб от руки неизвестного . Горе потери близких людей захлестнуло меня, вытесняя из головы все другие мысли.
Стоп. Надо сосредоточиться. Брат Бернард знал, что я останусь один. Он знал , что его убьют. Может даже заметил людей, которые за ним следили. Не зря же он передал с братом Арнульфом печать Главного Хранителя.
Что он там говорил про подсказки? Печать, что еще? Да , вот. Вспомнил! Он говорил что то про ослика.
Я вышел во двор. Люди графа уже прекратили погоню за неизвестным. Он ранил еще трех человек, и один, скорее всего не выживет. Кто то утверждал, что нападающих было трое или четверо. Я прошел на конюшню, ослик стоял и грустно смотрел перед собой. Я погладил его , потрепал по холке, и тут заметил что левая передняя нога перевязана . Утром ослик был здоров и шел бодро. Ну ка, посмотрим, что там под повязкой...
Глава 17
Через три часа мы подъехали к Маринкиной даче. Люблю ее дачу,там очень хорошо. Небольшой уютный домик,ухоженный участок. Маринка была самой практичной и самой хозяйственной из нас. Что говорится,все в дом. Я даже иногда ей завидовала,у меня все делается по настроению. Ладно,не об этом. Почти сразу за домом бежала речка. Вид из окна был замечательный. Иногда всей компанией мы приезжали сюда на выходные. Отдыхали на речке,а на ночь шли к Маринке в домик,где места всем иногда не хватало. Все зависело от количества отдыхающих. Тогда доставались привезенные с собой спальные мешки и палатка из закромов Маринки,и те,кто не поместился в дом,шли в палатку на участок,где не жили Маринкины овощи. К своим посадкам она относилась трепетно,что было,конечно же,оправданно. Моя подруга вкладывала в них много сил. А мы угощались результатами ее труда зимой. Это были очень вкусные результаты. Периодически она подключала кого-то из подруг себе в помощь. В этот раз Маринка решила взять меня,я это понимала и была даже рада. Если она разрешит мне здесь остаться на недельку,то я буду самой счастливой на свете. Не нужен мне сейчас берег турецкий,в простой русской деревне так замечательно!
Мы вошли в дом. На нас сразу дохнуло влажным воздухом,все-таки в доме не жили на постоянной основе. Маринка оставила открытой настежь дверь,мне велела открыть окна,что я сделала. Занавески сразу надулись белыми парусами,и свежий воздух хлынул в дом. Я стояла посреди комнаты и улыбалась блаженной улыбкой.
-Чему радуешься,дорогая?-спросила меня Маринка,пробегая мимо.
Миринка,красота-то какая...Лепота!-радостно засмеялась я и обняла подругу.
Дурочка,-по доброму сказала она и улыбнулась.-Сейчас перекусим и на огород. Будем обществено-полезным трудом заниматься.
А,запросто-,ответила я и пошла помогать ей на кухне.