Я попаданка. Попала в параллельный мир, реальность или как его там. Причем для жителей этого мира мое попаданство не является чем-то из ряда вон выходящим. Я стала смутно припоминать, как Линар говорил мне о плате за проход и о том, что я была счастлива в момент перехода. Как отругал меня за сон в неположенном месте, где можно лишиться души. Это все очень-очень интересно, но я перескакиваю с одного на другое.
Для начала мне надо выяснить, что это за мир, какие в нем законы, почему меня не бросили в лесу, а выходили и собираются кормить и да! Кто меня переодел и помыл, раз провалявшись три дня в отключке, я не воняю, как бомж. Снаружи стало как-то очень шумно, а мой «оруженосец» так и не появился следом. Крики, а это и правда были они, усилились, добавился какой-то глухой гул, удары и стоны боли. Да что у них там за развлечения такие развеселые?
Я высунула голову наружу и обомлела. Суровые мужики, сидевшие у палатки, молодые мальчишки, тащившие сосну, все вместе крутились возле леса, нападая на некую туманную фигуру. Фигура будто бы особо и не отбивалась, я не могла понять вообще, что там с ней не так, пока не увидела вроде бы нематериальное щупальце, полоснувшее по ноге одного из парней, отчего тот взвыл и рухнул на землю. Я не давала клятву Гиппократа или советского врача, поскольку еще не была тем самым врачом, но оказать первую помощь считала своим долгом. Поэтому без оглядки кинулась к сражающимся.
Праень лежал чуть в стороне от места боя, опасаясь на него наступить, дерущиеся мужчины пытались теснить тень в сторону, не причинив ей до сих пор серьезного вреда. Ланкр тоже был в гуще событий, отчаянно пластая туман коротким широким клинком. Юркнув им под ноги, я схватила стонущего мальчишку за помышки и, кряхтя от натуги, потянула подальше от драки. Раздался еще один крик, затем удар о землю. Тень издала ужасный торжествующий рев. Я подняла голову и замерла, как в страшном сне: тварь выросла в размерах раза в три, разметав мужиков, как безобидных кроликов, и вопросительным знаком потянулась ко мне. Я некстати вспомнила Хайяо Миядзаки и его Безликого (2). На поверхности полужидкой, как мне показалось, тени происходили какие-то изменения, будто что-то пыталось вылезти на поверхность. Наконец бесформенная масса сложилась в… лицо Фатимы. Она смотрела серыми прозрачными глазами прямо мне в душу, которая сжалась в комок от ужаса, меня будто парализовало.
«Ты ужасная подруга, Диан. Ты никогда не будешь счастлива, потому что предала меня, теперь я заберу у тебя всеоооо!» - провыло мне в лицо это страшилище непропорционально огромным ртом. Обида на подругу снова подняла во мне свою змеиную голову.
«Хайе, да ты, верно, шутишь! Это ж просто туманник, чего ты ждешь?» - заговорил в моей голове недовольный женский голос, перебивая бубнеж монстра и возвращая меня в сознание. - «Найди его сердечник и долбани, пока он жрет твои девчачьи обидки!!»
Монстр тем временем приобрел ехидную мордашку Славика и что-то там гундел, но я полностью сосредоточилась на маленькой стерве внутри меня, хотя все еще не могла пошевелиться.
«Да очнись же ты, Полторашка!» - орала она, - «хайе, опять самой все делать, ну-ка, подвинься, рохля!» - я против воли уронила свою ношу, выпрямилась и стала как будто даже выше.
В моих длинных белых руках оказалась пара мечей, которыми я с наслаждением рубанула по морде «Славика». О каком сердечнике речь вообще? Но тело само знало, что делать, двигаясь быстро и очень профессионально, обрубая серые щупальца, острые, как клинки. Тень извивалась, вспухала и опадала, пыталась принять форму, которая заставит меня остановиться, пыталась достать щупальцами мою голову. Но в ее густой желейной массе я будто бы заметила спину в желтой олимпийке. Не задумываясь, я метнула правый клинок в эту желтую точку, вокруг меня будто сам воздух взорвался оглушительным ревом – и все внезапно стихло.
Я, тяжело дыша, смотрела на свои руки, которые были вовсе не мои. На высокой груди лежала толстая белая косища, перехваченная простым кожаным лоскутом. Рубаха едва прикрывала попу, выставляя на обозрение мускулистые длинные ноги. Это что же, я выросла? Поседела и стала красавицей?
На рубаху закапало красным, внезапно клинок в левой руке показался очень тяжелым и скользким, а мир вокруг увеличился в размерах. Или это я уменьшилась? Да что за, Кэрролл вас побери, превращения? Я ведь даже ничего не ела (3)! Желудок печально заурчал, подтверждая эту мысль.