Я боролся с собой три невыносимых дня ломки. Без сна, без еды, в постоянном напряжении, не переставая чувствовать её запах, тепло тела, дикое возбуждение до боли от воспоминаний о нежном взгляде, представляя, как она выглядит без одежды с распущенными волосами в бисеринках пота, уже слыша её стоны удовольствия.
У меня темнело перед глазами от невыносимого желания, которое разрасталось, завладев не только мной, но и моей животной сущностью. Мы оба хотели её. Будучи потомком древнего рода, я унаследовал вторую ипостась – дань родоначальникам, диким и невероятно сильным, кровь которых дарует своим обладателям преимущество перед остальными представителями расы. И ему приходилось гораздо тяжелее, чем мне – до встречи с ней он не знал зависимости, привязанности, тяги к кому-то. Для него она была сродни хозяйки, у ног которой он был готов валяться, лишь бы быть рядом, чтобы защищать и оберегать. И мне приходилось совладать не только с собой, но и усмирять его, рвущегося наружу, не понимающего, почему она не с нами. В итоге он извёлся, проиграв в борьбе с моим самообладанием, а я проиграл ей.
На четвёртый день я знал о Дисе Дистаис всё, начав готовиться к нашей первой ночи. Я должен был понять какова вероятность, что она истинно нетронута, что подтверждала её подпись на договоре. Расе ивин не запрещены ласки до брака, они считаются нормой при поиске спутника жизни, а значит кто-то уже мог дарить ей наслаждение, например её несостоявшийся супруг, а это значило бы, что Диса уже осквернена, и моя животная сущность растерзает её. Я бы сдержался, а вот он – нет. И снова я лгал самому себе – я бы тоже не сдержался, особенно теперь, когда выстроил в голове её будущее со мной. Никто не знает, что именно из-за нарушения всего одного условия погибает большинство девушек других рас. Суть нетронутости очень глубока и важна для атаитов и обмануть нас невозможно.
Меня прервали, срочно вызвав в ведомство. Впервые внутри всколыхнулся протест, но рациональная часть всё же возобладала, и умерла, стоило увидеть миниатюрную фигуру и золотые волосы. Телом завладела боль, не только предперекидного состояния, но и сдерживаемого желания. Этот разговор стал пыткой, самой жестокой из всех, что были в моей жизни, потому что пока меня ломало и корёжило, она оставалась равнодушна, хотя в какой-то момент мне показалось, что тоже что-то сдерживает в себе, слишком волновалась для простого разговора. Но иллюзия рассыпалась, когда Диса упомянула о своём единоземце, говоря о нём с тёплым восхищением. Рискнул. Помог. Интересно, что получил взамен. Девушек никогда не проверяют, когда они пребывают в наши земли. Во-первых, вероятность связки слишком мала. Во-вторых, даже самая тщательная проверка не способна определить истинную нетронутость. Она подтверждается только в соитии. Или не подтверждается. От этих мыслей кровь уже кипела, и Дисе нужно было срочно уходить, я был близок к пределу, ещё немного, и взял бы её на столе, на виду у всех. Неожиданное успокоение принесла её робкая улыбка, одновременно всколыхнувшая забытое чувство радости. До этого момента у меня в планах был разговор с отцом, способный изменить мои намерения. Теперь я точно знал, что это просто невозможно. Судьба Дисы Дистаис была решена – она станет моей.
Глава 10.
Я обратился к знающим утром седьмого дня, когда её сестра уехала, специально дождался этого момента. Уже днём всё было одобрено, а вечером Дису привезли, соблюдая мои строжайшие инструкции. Я отверг все уговоры провести процедуру в щадящем виде, отказался от помощи, твёрдо решив всё взять под свой контроль. Эта ночь пройдёт по древнейшим традициям расы, без постороннего вмешательства. Дису было запрещено предупреждать заранее, как-либо готовить, что-либо объяснять. Всё, что должна была, она прекрасно знала, как и любая представительница другой расы. Я запретил полный осмотр, лишив возможности на спасение, в случае нарушения её нетронутости, полностью осознавая, что и осуществлять наказание буду сам. Ей было запрещено давать препараты, притупляющие боль и затуманивающие сознание, как это обычно делается. Она не должна была знать к кому её везут. К моменту, когда кар с Дисой пересёк мою территорию, всё было готово, а у меня не осталось сомнений в намерении сделать её своей.