- Ты можешь не сдерживаться, – прошептала в губы, приблизив к моему своё лицо, – возьми меня как захочешь, я сделаю всё, что попросишь. Я больше никогда и ничему не буду противиться, только помоги мне почувствовать, что нужна тебе. Не заставляй забывать, кому я принадлежу.
Диса договорила, прильнув к моим губам и жар её желания моментально перекинулся на меня. Моя одежда летела на пол, разорванная в клочья, я потерялся в буре ощущений, придя в себя лишь оказавшись глубоко в Дисе, почувствовав как крепко она прижимается ко мне всем телом, впиваясь мне в спину своими ноготками, нежная и дикая одновременно. Я не жалел её, не жалел себя, испытывая невероятное насыщение каждой клеткой тела, ощущая связку по-новому, чувствуя как она замкнула нас двоих, превратив в единое целое. На мгновение мне показалось, что я смог видеть её как знающие, чтобы понять, что со стороны Дисы она не слабее моей, даже наоборот, гораздо ярче, мощнее, но вместе с тем обладает хрупкостью, которую компенсируют мои сила и воля, делая нашу связку неразрывной.
Диса задыхалась не выдерживая, но не просила остановиться, не показывала телом, что не выдерживает. Она упорно подстраивалась, провоцируя мою жадную жажду. Я не пощадил её тело даже почувствовав сокращения накрывшего Дису удовольствия, истязая её уже им, вырывая громкие стоны мучительного блаженства. Диса поморщилась лишь когда я наполнил её, решив пропитать больше, чем обычно, лишая себя возможности очередного соития в ближайшее время, но думаю она будет рада небольшой передышке.
По дому разлетелся сигнал, что кто-то снова хочет посетить наш дом. Диса уже привычно насторожилась, а я опомнился, вспомнив, почему запретил себе к ней приближаться и прикасаться.
- Иди, – прошептала устало, ослабив свои объятья, – я буду ждать твоего возвращения. – Договаривала уже засыпая.
Плевать, что предстал перед подчинённым в неподобающем виде. Времени перед его появлением у меня было только на то, чтобы отдышаться. Парень повёл себя как истинный атаит, не подав вида, что понял, чем я занимался до его появления. От меня разило соитием, моей женщиной, нашим удовольствием. Я знаю, что есть те, кто не одобряет не только мой выбор избранницы, но и серьёзность моих намерений в отношении неё. Я никогда не озвучивал их, но не нужно обладать особенной проницательностью, чтобы понять, что решение связать мою жизнь с Дисой останется неизменным при любых обстоятельствах. Если бы эти сомневающиеся оказались сейчас рядом со мной, все их сомнения обрушились бы на них же, придавив своей тяжестью, а окажись они рядом с ней, что я никогда не допущу, они задохнулись бы от невероятного запаха, который сейчас источает тело Дисы, доказывающего её полную принадлежность мне.
Смысла снова держаться в стороне от Дисы больше не было, я и так довёл её практически до отчаяния. Болезнь ничто, по сравнению с её внутренними переживаниями. Я устроился на кровати рядом с ней, принявшись изучать документы, а именно детальные карты распространения болезни с указанием свежих очагов. Снова не прослеживается никакой системы, вспышки хаотичны. Новые данные не внесли ясности и не приблизили нас к разгадке. Похоже другого выхода нет, нужно прибегнуть к помощи учёных из других земель, что в свою очередь наталкивает на мысль, что источник болезни появился в землях атаитов не случайно, кто-то его внедрил, зная, что сами мы не найдём причину возникновения, а за помощью обратимся, когда исчерпаем собственные ресурсы. Если это действительно так, то подозрение падёт в первую очередь на гостей наших земель, и у некоторых снова появится повод помучить Дису.
Глава 49.
- Это нарлины. – Первое, что произнесла Диса, после того, как мне удалось её успокоить.
Когда я проснулся, почувствовав сильнейший страх, она захлёбывалась слезами, держа в руках и застыв взглядом на изображениях, которые мне передали для изучения, и в руках с которыми я заснул. Я позвал её, но Диса не отреагировала. Она была ледяная и дрожала, почти не дыша. Ей стало немного легче, когда я притянул её в свои объятия, принявшись отогревать. Кажется больше всего её успокоил стук моего сердца, в который она вслушивалась, прижимаясь к моей груди. Я не торопил Дису, чувствуя, что сначала ей нужно прийти в себя. Когда ей стало лучше, она приподнялась, взяв в руки одно из изображений, и скомкала его, сжав в кулаке.