- Замыкай. – Я не хотел её больше слушать. Мне казалось, что предлагая его надеть, Диса будто отговаривает меня от этого шага. Её сомнения были похожи на пытку, которую я не собирался терпеть.
- На какую руку? – Спросила загадочно, пристально всматриваясь в мои глаза.
- Выбери сама.
- Уверен? – В её глазах в этот момент было столько радости, которой я ещё никогда в ней не видел. Я был уверен, что хочу видеть её такой каждый день, чтобы все видели, как она счастлива, что источник её счастья я.
- Как никогда.
Щелчок и моё правое запястье будто что-то обняло, такое же нежное и хрупкое, как Диса.
- Угадала. – Прошептал, плотнее прижимаясь к ней. – Я бы надел его на эту же руку.
Не дал ей ничего сказать, запечатав рот поцелуем. Разговаривать мы будем утром за завтраком, пытаясь угомонить Таис, у которой даже после сна полно впечатлений. Сейчас я хочу чувствовать, а не слышать. Диса упёрлась в мою грудь руками, слегка отталкивая меня, заставив прерваться. Я же разозлюсь, если её объяснение покажется мне недостаточно веским.
- Можно я сама. – Попросила, залившись краской стеснения, подсвеченной её сиянием.
Кажется именно в этот момент я понял, что такое счастье.
Я спокойно перелёг на спину и Диса аккуратно села на меня, принявшись гладить, изучая, не пропуская ни миллиметра, будто не веря, что я действительно принадлежу ей. Я безумно её хотел, но не торопил. Мне было достаточно смотреть на неё, испытываемое ей наслаждение, даже без соития, чтобы моё тело атаковало сильнейшими разрядами удовольствия. Диса чуть не отключилась, когда погрузив в себя мой мужской орган, почувствовала моё удовольствие, которое перекинулось и на неё. Приняв его, она продолжила двигаться, усиливая наши ощущения, наслаждаясь ими, бесстрашно продлевая, разделяя со мной. Это был первый раз, когда Диса Дистаис повела себя как настоящая атаитка, заявив свои права на принадлежащего ей мужчину.
Пять лет спустя.
Ей снилось прошлое. Я ощущал эмоции, которые уже улавливал. Постоянная непрекращающаяся грусть, которая в итоге победила, только не Дису, а меня. Я не хотел её замечать, игнорировал, отрицал, купаясь в других эмоциях Дисы. Я влюбил её в себя, не зная, что это маленькое робкое чувство придётся разодрать в клочья. Её до сих пор выкручивает, и хорошо, что она не знает, что это ничто, по сравнению с тем, через что прошёл я. Без неё моё тело убивало само себя, пожирало изнутри, ломало и корёжило. Животная сущность рвалась к своей хозяйке, не желая понимать, что это станет приговором для неё. Я так и не перекинулся ни разу до этого вечера, когда понял, что она не будет бежать от наёмников, не станет бороться, она больше не чувствует смысла жизни. Рациональнее было бы оставить хоть одного в живых, но я и так догадываюсь кто они и от кого. Это были профессиональные наёмники. Дису планировали пытать. В её нынешнем состоянии это продлилось бы недолго, слишком истощена, но по-прежнему невероятно красива. Мне повезло её присвоить, но удержать я её не смог. И похоже её друг детства воспользовался этим. Его вонью пропитана постель гостевой, но это полбеды, запах Дисы там тоже есть, запах её удовольствия. Я ведь спрашивал Куртиса знает ли он где она, и он, умело притворяясь трусом, врал мне в глаза. Я снова напугал её, а ведь меньше всего хотел этого. Что сейчас, что тогда.
Глава 51.
Четыре года назад.
- Здравствуй, Диса.
Она вела себя как ни в чём не бывало, не почувствовала моего настроения, ждала привычных ласк. Не сегодня.
- Что-то случилось? – Насторожилась, нахмурившись, не понимая перемены во мне.
Я подошёл к ней с обманчиво спокойным лицом, но Диса всё равно напряглась. Сегодня год с момента нашего знакомства, большую часть которого она вела себя идеально, окутывая своей лаской и заботой, но умудрилась испохабить всё в одно мгновение. Провел пальцами по волосам, заплетенным в косу, вьющимся на концах и обратно к затылку, чтобы одним движением, скрутив у самого основания оторвать косу, провонявшую другим.
- Истион. – Пробормотала с огромными слезами на глазах, не веря в произошедшее. Мне не требовалось объяснять этот поступок, она сама всё поняла.
Я наказывал не её, себя, за то, что за год не смог донести смысла её всецелой принадлежности мне, смысла простых правил для женщины атаита. Я обожал её золотистые волосы, отливающие зелёным, и ненавидел себя за сделанное.