Так продолжалось несколько дней. Дней и ночей. Когда по радио объявили, что расшифровка сообщения завершена и скоро можно ожидать новостей от Амбрасяна, Бертель собрал стопку исписанных листов и помчался мимо Хельги. В противном случае, по крайней мере, он сказал, что планирует, куда идёт...
Она сидела там, когда в дверь заглянул Шварц. - Не могли бы вы рассказать мне, что происходит с Бертель?» — спросила она его.
- Можно мне на минутку присесть? Да, Бертель, он опешил. Он долго спорил со мной; теперь он собирается представить боссу новую теорию...»
- Если бы это было хорошо, — вздохнула Хельга. - Сейчас его речь о Кецалькоатле имела бы такой успех, о нём бы писали газеты по всему миру, академии прислали бы свои рекомендации... Если бы это было хорошо, и он не съехал с катушек... Мне даже думать об этом неловко...
Шварц собирался ответить, когда по громкоговорителю раздалось объявление: - Профессор Шварц немедленно к профессору Амбрасяну, профессор Шварц немедленно к профессору Амбрасяну.
- Вот, я так и думал, он мне позвонит. Бертель за последние месяцы неплохо выучил русский, но я знаю Амбрасяна: бережёного Бог бережёт.
- Меня там пустят...»
- Знаете что? Я беру вас с собой как эксперта. Скорее всего, фотографии с клинописью играют свою роль, как и вырезанные детали из вашей мастерской. Захватите свою рабочую тетрадь, хотя бы для лучшего впечатления.
Когда Шварц вошёл с Хельгой, Бертель был одновременно ошеломлён и смущён. - фрау Хубер поможет мне расшифровать некоторые фотографии, — объяснил Шварц в ответ на вопросительный взгляд Амбрасяна. В этот момент Бертель понял, как сильно его недавнее поведение, должно быть, оскорбило Хельгу. Он хотел что-то объяснить, пусть даже здесь, при Амбрасяне, но тут армянин сделал знакомый приглашающий жест: - Пожалуйста, профессор Хубер, мы вас слушаем.
Бертель всё ещё приводил в порядок свою стопку бумаг. Наконец он начал: - Ты, конечно, помнишь, каким скептиком я был, когда услышал, что изменённые ганглиозные клетки якобы являются посланием. Я был ещё больше поражён, когда выяснилось, что это послание написано древнейшим из известных нам шрифтов – шумерской клинописью.
Признаюсь, мне стало не по себе, и уж точно невыносимо. Символы майя вполне соответствовали бы моей теории о Кецалькоатле, но теперь это! Несколько дней я размышлял, имею ли я право публично высказывать свои подозрения об ацтеках; очевидно, теперь на всё смотрели с другой точки зрения. Надеюсь, это объясняет некоторые мои поступки. Даже если это ничего не оправдывает, – тихо добавил он, обращаясь к Хельге. - Сейчас я занимаюсь не только познавательным изучением доисторической истории, истории культуры и сравнительной истории религий. Несмотря на некоторые оставшиеся без ответа вопросы, я составил своего рода хронологию контактов с инопланетной планеты к нам, к Земле. Одновременно я также обсуждал филогенетические проблемы с нашими зоологами.
Он поставил перед Амбрасяном таблицу и без лишних слов начал объяснять:
- Я хотел бы начать с трёх ранее задокументированных высадок астронавтов:
1. Высадка: .Лаурин в Розовом саду около 400 г. н.э. Катастрофа.
2. Высадка: 895 г. в Центральной Америке. Отлёт около 950 г. Очень долгое пребывание.
3. Высадка: 1519 г. в Мексике и Монголии, прибытие с Луны.
***
Вот список того, что кажется достоверным. Что ещё мы подозреваем? Возможно, четвёртая попытка высадки в 1908 году с катастрофой в Сибири. Учитывая интервалы между полётами, расчёт даёт:
Между .Лаурином и Кецалькоатлем: 495 лет. Между Кецалькоатлем и Монголией: 569 лет. Между Монголией и Тунгуской: 389 лет.
Это, я думаю, указывает на определённую закономерность в посещениях. Что ещё мы подозреваем? Высадка, во время которой Дельфинов брали с собой, и на берег привозили обратно с посланием.
Теперь можно довольно точно датировать кодировку послания. Предполагается, что клинопись возникла между 4000 и 3000 годами до нашей эры. Мы должны придерживаться этой точки зрения.
Теперь я хочу поговорить о находке, которая меня удивила: на древнеегипетских папирусах и в скульптурном
искусстве есть изображения животных, обитавших в Египте около 15 000–12 000 лет до нашей эры: слонов, жирафов и антилоп, животных, которые сейчас обитают в жаркой Центральной Африке. Нет ничего из мира природы, чего бы египтяне не изображали в то время, включая, заметьте, рыб. Однако тщетно искать копии дельфинов. Это странно, ведь средиземноморские дельфины были практически на пороге древних египтян. Они, должно быть, плавали повсюду. Если в то время в Средиземном море были дельфины… время...»