— Вы сегодня очень хорошо выглядите!
«Знала бы ты, какую склоку мне пришлось выдержать!» — подумала я, а вслух сказала:
— Я всего лишь распустила волосы.
— Дело не в волосах, в вашем лице появилась решительность.
Мне не хотелось обсуждать эту тему с моей ученицей, и я перевела разговор.
— А вот твое лицо сегодня мне совсем не нравится! Глаза смотрят тоскливо, на лбу — поперечная морщинка. Что-то произошло?
— Мои родители разводятся, — с глубокой болью ответила Аня.
— Не может быть!
Я вспомнила Оксану Дмитриевну — Анину маму. Высокая блондинка с тонкими чертами лица и такими же выразительными, как у дочери, грустными глазами. Мы достаточно часто виделись: она была членом родительского комитета. Ее рассудительность, плавная речь, хорошо поставленный голос вызывали во мне глубокую симпатию, и, глядя на нее, я всегда думала: «Какая интересная женщина!» В действиях Оксаны Дмитриевны не было суетливости, однако все вопросы она решала быстро и без лишних разговоров. Достаточно часто я беседовала с ней на темы, не имеющие отношения к учебе. Из этих разговоров я поняла, что Анечкины родители — люди обеспеченные и очень занятые. Оксана Дмитриевна работала в крупном банке, а ее муж, Игорь Владимирович, занимался политтехнологиями. Узнав, что они купили квартиру, я посоветовала обратиться к моей подруге, дизайнеру Ольге Трубецкой. Лялька получила выгодный заказ и стала заниматься оформлением квартиры. По ее совету была устроена комната в восточном стиле с арочным окном, круглым чайным столом и персидскими коврами. Лялька трудилась с присущим ей энтузиазмом и после завершения работы сказала:
— Спасибо, Ритуль! Такого клиента мне подкинула! Теперь, с твоей легкой руки, я нарасхват. У Оксаны Дмитриевны — много знакомых, и, что меня больше всего радует, все они или строят дома, или покупают новые квартиры.
Как-то раз Лялька рассказала мне о впечатлении от Аниного отца. Сама я его не видела, так как в лицей он не приходил ни разу.
— Ты не представляешь, какой интересный мужчина!
Лялька красноречиво цокала языком и с воодушевлением продолжала:
— Высокий брюнет с голубыми глазами, безукоризненно одет, имеет «Ауди» шестой модели. Я разговаривала с ним пару раз, и поверь, мне этого было достаточно.
— Достаточно для чего? — удивленно спрашивала я.
— Если бы он захотел, я не задумывалась бы…
Я грозила Ляльке пальцем и говорила:
— Еще не хватало, чтобы ты соблазняла родителей моих учеников!
— Разве я могу соблазнить такого мужчину? Моя жертва — это Лопушок!
Лопушком Лялька называла своего мужа — Алексея. Услышь тогда наш разговор Олег Александрович, он бы сказал: «Что я говорил? Твоя Лялька — развратная женщина!»
Я же была абсолютно уверена в Лялькиной порядочности. Ее внешняя развязность, поцелуйчики, томные взгляды были лишь женской игрой без продолжения. Ляльке хотелось праздников, и она их себе устраивала. Подобные милые штучки — то же самое, что беззлобный женский треп ни о чем. Он создает настроение, приводит в форму, является аутотренингом. Однако люди, подобные Олегу Александровичу, не понимают нюансов. Глядя на таких женщин, как Лялька, они обычно презрительно надувают губы и восклицают:
— Какая распущенность!
Я же знаю: никакой распущенности в Лялькином поведении нет. Это всего лишь — вызов обществу, скучному и пресному; некий вид безвредного хулиганства. Мне не надо было спрашивать Ляльку, изменяет она мужу или нет. Я и без этого знала: она предана Лопушку и, как может, заботится о нем. Конечно же, ей с ним очень повезло: Леша — мудрый человек. Он чувствовал жену на интуитивном уровне, поэтому, глядя на ее фортели, лишь посмеивался. Думаю, в супружеской кровати он ей показывал, кто настоящий хозяин. Я даже могла определить, когда это происходило. После таких ночей Лялька появлялась передо мной умиротворенной, и ее глаза светились счастьем. По всей вероятности, Леша относился к категории мужчин, уверенных в себе, а таким женщины не изменяют.
Слава Богу, постельные темы мы с Лялькой не обсуждали. Не сомневаюсь, она с удовольствием поговорила бы на эту тему, однако разговоры о сексе мне лично всегда казались неприличными. Я даже не представляю, как могла бы рассказывать об интимных отношениях с Олегом. Впрочем, женщины бывают разными!
— По-моему, меня опять занесло в дебри собственных мыслей, — растерянно пробормотала я.
— Ничего! — на лице девочки появилась слабая улыбка. — Мы уже привыкли.
— Наверное, со стороны это выглядит нелепо?