— Не знаю, как у вашего дедушки хватило мужества покинуть Францию, — заметил он, вытирая губы. — Оставить знакомых, квартиру, привычный мир! Для этого нужно иметь очень сильный характер! Вы говорите, до встречи с вами он чувствовал себя никому не нужным человеком. Этого и следовало ожидать! И тем не менее, десять лет назад Дмитрий Павлович уехал… Конечно, я поддерживаю с ним связь, но мне и в голову не приходило, что он — один!
Господин Анно замолчал и долго глядел на меня.
— Видимо, в Россию его позвал голос крови, — неожиданно сказал он. — Вы же тосковали по родной душе?
— Да!
— Вам обоим очень повезло!
Жан-Поль взял бокал и, приветливо кивнув, осушил его до дна.
— Однако вы, Рита, не должны забывать, что Дмитрий Павлович — в преклонных летах.
— Не говорите так! Надеюсь, дедушка будет жить долго!
— Не сомневаюсь! — поспешно сказал господин Анно. — Судя по вашему рассказу, Дмитрий Павлович бодр, энергичен. К тому же, жизнь для него приобрела новый смысл.
— Спасибо! Поговорив с вами, я как будто побывала дома. Вы — очень душевный человек, и этот ужин я никогда не забуду!
— Будьте уверены, я — тоже!
Мы уже допивали кофе, когда позвонил Морис.
— Еще не освободилась? — спросил он.
— Думаю, через полчаса выйду.
— В каком ресторане вы ужинаете?
— «Rue des Beaux-Arts».
— Буду ждать тебя возле входа.
— Договорились, Морис!
Во время телефонного разговора господин Анно, не знавший русского языка, внимательно смотрел на меня. Стоило мне убрать телефон, он спросил:
— Морис? Это ваш парижский знакомый?
— Да! Но прежде всего он — знакомый дедушки.
— Вы давно его знаете?
— Сутки, — ответила я.
— Будьте осторожны, Рита. Особенно теперь!
— Почему теперь?
— Вы не замужем?
— Нет!
— Не спешите, прошу вас! Прислушайтесь к словам старого холостяка.
— Не скрою, мне приятно ваше отеческое беспокойство, — улыбнулась я, — но, право, для него нет никаких причин! В обозримом будущем претендентов на мою руку и сердце нет.
— Как знать, — пробормотал господин Анно. — Как знать!
— Совсем забыла! Дедушка просил передать вам пакет!
Покопавшись в сумке, я достала довольно измятый большой конверт и протянула его Жан-Полю.
— Молодость, молодость! — покачал головой он и стал аккуратно разглаживать конверт. — Разве можно так обращаться с документами?
Я опустила глаза.
— Ну-ну, я же вас не ругаю! — господин Анно одобряюще подмигнул. — Те, кто не имеет отношений с документами, не представляют, насколько важной может быть даже маленькая бумажка. Иногда ничтожная квитанция вырастает в ценнейший документ!
Он открыл кейс и, положив конверт в особое отделение, добавил:
— То, что сейчас вы передали, — очень важные бумаги.
Господин Анно поднял руку, и официант принес счет. Достав кредитную карточку, мой новый знакомый расплатился и тяжело встал.
— Пора и по домам! — сказал он. — Вы не находите?
— Не знаю, что и сказать.
— Молодость, молодость! — опять покачал головой господин Анно. — Она вечно ищет приключений!
— Мне уже тридцать шесть! Какая тут молодость!
— Разве это годы! Что такое тридцать шесть? Это юность! В этом возрасте только-только начинаешь осмысливать происходящее.
Мы подошли к дверям, и господин Анно задержался у входа.
— Возьмите мою визитку и продиктуйте номер вашего мобильного телефона.
— Пожалуйста.
— Если понадоблюсь, звоните. Можно и не по делу, просто так.
Господин Анно улыбнулся.
— Давняя дружба с Дмитрием Павловичем дает право его родственнице обращаться ко мне в любое время и совершенно бесплатно.
— Спасибо! Мне было с вами интересно.
— Польщен!
Мы вышли, и к нам тут же подошел Морис. На сей раз на его голове красовалась широкополая шляпа.
— Позвольте представить, — обратилась я к нотариусу, — Морис.
— Жан-Поль.
Господин Анно внимательно посмотрел на Мориса и, резко повернувшись, пошел к своей машине. Он помахал рукой, тяжело сел на водительское место и нажал на стартер.
— Колобок! — проводив взглядом нотариуса, сказал Морис.
— А мне кажется, он — прелесть!
Я повернулась к Морису и спросила:
— Как ты думаешь, будет неприлично, если сейчас я поеду домой?