В конце концов, устав терзать себя, Гуров спешно закончил работать с документами и отправился в театр за Марией, прихватив по дороге бутылку настоящего армянского коньяка. А почему бы и не отметить внезапно свалившийся отпуск, пусть он и случился из-за несправедливого вывода шарлатана? Поймав себя на мысли, что вновь и вновь, как обиженный мальчишка, возвращается думами к нелюбимому психологу Прохорову, Лев коротко выругался и постарался думать только о жене, пытаясь угадать, как она отреагирует на новость о том, что пару дней они смогут вместе побездельничать на природе.
Когда Мария появилась из дверей и легкой, грациозной походкой направилась к машине мужа, Гуров в очередной раз удивился тому, как ему удалось завоевать сердце этой прекрасной женщины, и поблагодарил судьбу за то, что она свела их вместе. Строева несла с собой довольно объемный пакет, но Лев этому не удивился – высокопоставленные поклонники, которым иногда разрешают присутствовать на репетиции, очень часто приносят актрисе всевозможные подарки. Один раз даже детеныша пантеры пытались всучить!
– Как прошла репетиция? – спросил он после того, как Мария села в машину и они поздоровались легким поцелуем.
– Как обычно, – хмыкнула Строева. – Опять эта дура Чемоданова запорола три сцены подряд. Эта корова то реплики перепутает, то не в тот угол полезет, то вообще слова позабудет. Я, конечно, понимаю, что она молодая и даже, может быть, не лишена таланта, но подпускать ее к таким серьезным пьесам, как «Наш класс», даже на пушечный выстрел нельзя. Пусть сначала на детских утренниках потренируется!
Слушая беспечный рассказ жены, Лев почувствовал, как обида и раздражение постепенно начинают отпускать его. Мария иронично рассказывала о ходе репетиции и членах труппы достаточно долго, пока, решив поправить прическу, не увидела бутылку коньяка на заднем сиденье.
– Опа! – удивилась она. – И что у нас сегодня за праздник? Или ты взятки учишься брать?
– Нет. Взятки – не мой курятник, – усмехнулся Лев. – Представляешь, меня сегодня Петр в отпуск выгнал.
– Слава тебе господи! – театрально воскликнула Строева. – А я уже думала, что этого в ближайшую пятилетку не случится. И как это он смог с твоим знаменитым упрямством справиться?
– Не без помощи врагов, – с тенью досады проговорил Гуров и рассказал жене о встрече с психологом.
Мария слушала его внимательно, прекрасно зная о том, какое отношение у Гурова к психологам. Более того, она тоже посчитала, что отстранять ее мужа от службы по заключению вчерашнего гражданского было абсолютно несправедливо, и выразила эти чувства коротким, почти мужским ругательством. Ругалась Мария редко, но когда делала это, то всегда вызывала какой-то неподражаемый восторг у Гурова, и, услышав, куда и зачем она послала Прохорова и чиновников из министерства, он невольно рассмеялся.
– Вот и правильно! – улыбнулась Мария. – Хрен с ними со всеми! Зато отдохнешь немножко от постоянных погонь за своими бандитами. Кстати, удивительное совпадение, но сегодня мне подарили корзину с армянскими фруктами и орехами, которые отлично подойдут для закуски к коньяку.
– А с чего ты взяла, что фрукты армянские? – удивился Лев, который отлично знал, что коньяк лучше всего закусывать фруктами из той местности, где он был произведен.
– Так мне их новый поклонник подарил. Он и сказал, что фрукты из Армении. Правда, этого поклонника и новым-то назвать нельзя. Просто он так давно не приходил, что я его с трудом вспомнила.
– И кто такой? – поинтересовался Гуров, в душе которого заиграла ревность, хотя такое бывало крайне редко.
– Честно говоря, как его зовут, я не помню, – чуть кокетливо ответила Строева, женской интуицией уловив, какие именно чувства испытывает ее муж. – Впрочем, ты и сам его вспомнить можешь. Когда ты только начинал за мной ухаживать, этот тип часто мне надоедал, и ты его тогда жестко отшил. Мне показалось в тот момент, что даже чересчур жестко, и он явно выглядел униженным. Я даже не знаю, кем он работал и какую должность занимал, но за кулисы пробирался легко. Даже тогда, когда я просила его не пускать. Ну, вспоминай! Он все время аристократа из себя строил…
– Маш, честно, не помню, – усмехнулся Лев, осознавший, что поводов для ревности жены попросту не существует. – Когда мы с тобой общаться начали, по-моему, я не один десяток надоедливых нахалов от тебя отогнал. Запомнишь разве всех?