Но когда он посмотрел на нее и почувствовал жар ее ладошки на своей коже…
Внутри не было ненависти. Он хотел успокоить ее и прогнать страх из ее глаз. И ему даже хотелось узнать, как выглядит улыбка на этом невинном личике.
— Я не причиню тебе вреда, малышка, — он не знал, кого больше удивили его слова — его или ее.
Впервые ужас исчез с ее лица и взгляд стал мягче и теплее. Обняв его за талию, она мягко направила его к пещере.
— Все демоны такие огромные?
Он фыркнул от ее вопроса.
— Зависит от особи, — он резко втянул воздух, когда споткнулся о куст ежевики и боль вернулась снова. Она не сморщилась, когда он навалился на нее сильнее, чем хотел.
Удивляясь ей, он ослабил хватку на ее плече, не желая причинять ей боль.
— А все женщины такие же храбрые?
Наконец-то на ее губах появилась улыбка, и она ошеломила сильнее, чем он думал.
— Зависит от особи.
Он приподнял бровь в ответ на ее поддразнивания.
— А ты нахалка.
— Так и мой отец говорит. Моя вина в том, что я не знаю своего места. Но кто может знать его лучше, чем я? И кто может лучше определить его? Так что я не буду ни под кого подстраиваться. Это моя жизнь, такая, какая есть. И я буду жить по своим правилам столько, сколько захочу, — она завела его в темную пещеру, где он применил ночное виденье.
Для него тут было как дома.
К его удивлению, она не боялась тьмы, что он звал домом. Он сел на пол, а она пошла в угол и достала маленькую трутовую коробочку. Если бы он не знал наверняка, то решил бы, что в ней кровь демонов, так ловко она двигалась почти в кромешной тьме.
Но это лишь потому, что она была знакома с местом и знала тут все. Лилиан достала спичку, подожгла ее и поднесла к маленькой сальной свечке. Держа ее в воздухе, она подошла к нему и поставила ее в маленький подсвечник, который сама же и соорудила.
Как только она смогла видеть, то повернулась к нему и опустилась на колени. Когда она потянулась к его кирасе, он схватил ее своей когтистой лапой.
— Что ты делаешь?
Она спокойно посмотрела на него.
— Хочу осмотреть твою рану. Ты же не думаешь, что я причиню тебе вред?
Нет, но довериться было не легко для него. В прошлом не было никого, кто бы не пытался причинить ему вред. Включая его собственных родителей.
Он нехотя ослабил хватку и сдался ее заботе. Она, как и обещала, не причинила ему вреда, лишь осторожно осмотрела рану, затем оторвала часть нижней юбки, чтобы перевязать ее.
Этот бескорыстный поступок поразил его вдвойне. Во-первых, ради него она испортила свое платье. Во-вторых, ее прикосновение было легче перышка, и тронуло до глубины его прогнившей души.
Закончив, она села и улыбнулась ему.
— Тебе нужно лежать и отдыхать. Я принесу тебе что-нибудь попить и поесть.
— Спасибо.
— Не за что.
По тому, как она это сказала, он понял, что она что-то хочет от него, но не понимал, что.
Через секунду она рассмеялась.
— Как тебя зовут?
— Малфас.
— Малфас, — повторила она с отвращением. — Это имя тебе совсем не подходит.
— И как ты это поняла?
— Ты слишком красив, чтобы быть Малфасом.
Она чокнутая? Он был полностью демоном в ее присутствии. Он уже выяснил, что больше всего люди ненавидят их, когда они носят шкуру демонов. Все в них противело человеческим особям.
Но, казалось, это ее не беспокоит: ни черная кровь, ни длинные когти, предназначенные для того, чтобы разрывать человеческую плоть. Она вела себя так, как будто он был нормальным, как дневной свет.
И это смягчило его сердце воина, как никогда раньше.
— И какое имя тогда предложишь, малышка?
Она мило прикусила губку, задумавшись. Затем, к его полному изумлению, она протянула руку, нежно откинула оранжевые волосы с его лица, чтобы держась за него, изучить его черты.
— Калеб, — его ошеломило то, что она инстинктивно выбрала имя, близкое к его имени-призыва… как будто почувствовав его. И более того…
— Калеб? — он содрогнулся. — Почему такое ужасное?
Она уронила руку ему на грудь.
— Потому что я чувствую твое сердце. Верное сердце. И по твоим ранам и шрамам, могу сказать, что ты бесстрашен. Так что я буду звать тебя Калебом — верным и бесстрашным воином, защищающим то, что у него есть не жалея сил. Вот что я вижу, глядя на тебя. Не демона. Благородного и смелого воина. Думаю, однажды ты посмотришь в зеркало и увидишь такого же благородного человека.
И этими словами Лилиана разрушила ледяной барьер, который сковывал его сердце с тех пор, как его бросили в жестоком мире без друзей и семьи.