— А ведь обещала не приставать, — иронично заметил.
— Разве? — она состроила невинный вид. — Когда?
А я мысленно чертыхнулся. И правда ведь не обещала. Сформулировала мысль иначе.
— И что теперь? — с некоторым напряжением спросил.
— Ничего, — ее милое личико стало серьезным. — Я не стану от тебя чего-то требовать. Мне просто хотелось узнать, действительно ли с тобой все будет по-другому… В общем, неважно…
— И что в итоге? — неожиданно заинтересовался я. — Со мной было по-другому?
— Да, — не стала она лукавить. — И я была бы не прочь это как-нибудь повторить. Если, конечно, ты сам того захочешь. Ты сделал для меня слишком много, чтобы я на чем-то настаивала и чего-то требовала.
Воцарилось неловкое молчание. То, что я читал сейчас в ее глазах, даже смущало. Гианара явно втайне надеялась на то, что я пожелаю продолжить такой формат отношений. Вот только я, как бы мне ни было хорошо с ней сегодня, не желал настолько осложнять себе жизнь.
Видимо, нечто такое она прочла в моих глазах, потому что лицо ее стало менее живым и словно спряталось за маской. Впрочем, я не ощущал никакой угрозы или беспокойства. Гианара, как и обещала, приняла мой выбор.
— Скажи, Аллин, — отодвинувшись и глядя в потолок, произнесла она, — ты ведь вылечил меня с помощью тех умений, которые доступны лишь видящим? Насколько это было сложно?
— Не буду скрывать. Нелегко. Я справился лишь чудом, — отозвался я несколько напряженно.
К чему она завела этот разговор?
— А ты смог бы попытаться исправить что-то не в человеческом теле, а в неживых структурах?
— Почему бы и нет? Зависит от степени сложности поломки.
Она помолчала, будто решаясь на что-то, потом все же произнесла:
— То, что я тебе сейчас скажу… Если мои сородичи узнают о том, что я рассказала чужаку, меня убьют, невзирая на титул и положение.
— Тогда, может, не стоит? — осторожно отозвался я.
— Нет, стоит. Стоит хотя бы попытаться, — она повернула голову и пристально уставилась мне в глаза. — Это может помочь избежать неприятностей и оттянуть неизбежное. Возможно, я даже смогу отказаться от брака с Винсентом, если ты найдешь способ решить эту проблему.
— Отказаться от брака с ним? — я даже удивился. — Думал, ты сама этого хочешь. Не из любви к нему, конечно, а чтобы в будущем стать королевой Гренудии.
— После того, что со мной случилось, я многое переосмыслила, — она невесело усмехнулась. — Кто-то очень не хочет, чтобы я стояла на пути его планов. Винсент тоже выжил лишь чудом. А учитывая то, какими методами действовали эти неизвестные, я понимаю, что второго шанса может и не быть. Я бы могла рискнуть своей жизнью, Аллин. Но поняла, что есть вещи и похуже. А еще поняла, что не такая уж сильная, как о себе раньше думала. Я боюсь, — видно было, как нелегко ей в этом признаться. — Боюсь того, кто затеял свою игру и хочет убрать меня с дороги. Но еще знаю, что мои сородичи не позволят мне так просто отказаться от прежних договоренностей. Именно по той причине, о которой я тебе сказала. Настоящей причине, из-за которой эльфы развяжут войну, если не будет другого выхода.
— Ты можешь быть уверена, что от меня о твоих словах никто ничего не узнает, — тихо сказал, внимательно глядя на нее. — Могу поклясться, если хочешь.
— Не надо. Я верю тебе, — она вздохнула и снова прижалась ко мне, будто ищущий защиты ребенок.
Вообще Гианара после случившегося действительно казалась какой-то другой. Более человечной, что ли, мягкой и беззащитной. Или она всегда такой и была и всего лишь пыталась казаться сильной, понимая, что может положиться в полной мере только на себя? Со мной же почему-то больше не считала нужным притворяться. Поневоле искала во мне защиту и поддержку. И это поневоле заставляло чувствовать какую-то ответственность, что ли. Да и я знал, что Гианара права — бояться есть чего. Если Нисари и правда хочет устранить ее с дороги, лишь вопрос времени, когда и какими способами он это сделает.
А потом принцесса рассказала мне о том, что эльфы предпочитали скрывать, боясь удара в спину. О нарушении работы сторожевых башен, что впоследствии может иметь катастрофические последствия. И чем больше я слушал, тем сильнее хмурился. А еще подозревал в этом чей-то злой умысел. Наверное, до встречи с еще одним видящим, одержимый жаждой власти, я бы мог и не подумать об этом. Мало ли, чем может объясняться сбой в работе. Башням ведь уже несколько тысяч лет. Рано или поздно они бы все равно начали выходить из строя. Но уж больно все совпало! Нисари решил выйти из тени именно сейчас. У светлых и темных эльфов наблюдается какая-то нездоровая активность и желание наладить контакт с людьми. Не удивлюсь, если и у дроу те же самые проблемы, что у светлых. А за всем этим торчат уши паука, неспешно ткущего свою паутину, оплетающую весь мир.