— Тогда это может быть лишь Королевским Розовым вином из Ноэля, выращенным на его оцелованных солнцем склонах, обращенных к морю, — деловито произнес посол.
— И вы не правы, уважаемый Ханри, — многозначительно улыбнулся Филипп, а его дети, сидевшие по левую руку от него, хитро переглянулись. — Это Черный принц из южного Аль Марина.
Все гости охнули разом. Кто еще не пил, схватился за кубок и тоже принялся пробовать.
— До чего ж богат ваш край, что вы потчуете гостей вином из-за Черной Найги, — воскликнул Вирджин, залпом осушив кубок.
— В моих винных погребах ещё предостаточно Черного принца, так что не торопитесь, господа, — ухмыльнулся Филипп, глядя на ошеломленные лица гостей, которые заливали в себя кубки разом, мгновенно пьянея.
— Были бы у меня в погребах южные вина, их бы уже не было! — Даймон загоготал, обгладывая очередной кусок мяса и запивая его вином.
Ханри с мягкой улыбкой посмотрел сначала на Филиппа, потом на его детей, перед которыми стояли пустые тарелки, а кубки, которые они подносили время от времени к губам, были все так же полны.
— Воистину, вашему краю покровительствуют демоны, — произнес многозначительно посол.
— Разве что демоны плодородия, демоны счета и управления. — Филипп облокотился головой о руку и встретился взглядом с Ханри. — Чего же сами не пьете, уважаемый Ханри?
— Предпочитаю, как и вы, мыслить всегда трезво и не терять нить рассуждений, размывая ее вином. — Ханри положил руки на стол. Он был одет в котарди золотого цвета с вышитыми по груди и животу символами дерева с пышной кроной белоснежного цвета, на груди лежало несколько цепей, скрученных специально меж собой, а все пальцы были усеяны золотыми перстнями. — Как насчет того, чтобы перейти к делу, уважаемый граф?
В этот момент барон Даймон, сидевший по правую руку от посла, дико загоготал в ответ на шутку Вирджина, которую тот, пьяный, рассказывал рыцарю и писарю. Посол поморщился и почесал рукой оглохшее ухо.
— Конечно, но такие разговоры необходимо вести в тишине. — Граф поднялся, кивнул сидевшему слева от него Лео и направился к выходу.
Посол, поправив пояс под толстым животом, последовал за Филиппом, не отрывая взгляда от спины энергично шагающего мужчины.
Двое мужчин поднялись на четвертый этаж, Филипп открыл дверь кабинета, и Ханри Обуртальский, следуя приглашающему жесту, вошел внутрь. Он удивился богатству обстановки кабинета, цепким взглядом ощупал дорогое южное дерево, из которого была сделана вся мебель, прошелся ногами по бордовому ковру с длинным и пушистым ворсом, а взглядом по плотным шторам из дорогой южной ткани олъяс. Приземлившись на кушетку и потрогав пальцами ее мягкую обивку, Ханри натянул свою традиционную ласковую и мягкую улыбку и обратился к устроившемуся напротив графу. Правой рукой он отвернул меховой жилет, надетый поверх золотистого котарди, и достал оттуда перевязанную шелковой лентой бумагу, развернул ее.
— Кхм… Достопочтенный граф Филипп фон де Тастемара, повелитель земель Солрага, называемого ранее Перепутными землями. Я передаю вам пожелание нашего короля, лучезарного Элуара Третьего, правителя священного Крелиоса, покровителя. Ну и очень много титулов, давайте их пропустим. Так вот… Его величество высоко оценивает заслуги рода Тастемара и желает передать вам земли Аелода, которые, вследствие кончины графа Лондрина фон де Майеро и его семьи, остались без сильного правителя.
Филипп поднял бровь, и по его губам скользнула едва уловимая саркастическая улыбка, однако он не сказал ни слова, продолжая внимательно слушать королевского посла.
— Кхм, — поглядывая на графа, Ханри Обуртальский продолжил: — благодаря признательности короля вы получаете на севере прекрасные земли и значительно расширяете свои владения.
— С каких пор короли стали раздаривать чужие феоды? — Филипп сложил руки на груди и откинулся на спинку кушетки. — Быть может, дело не в признательности? Давайте начистоту, уважаемый Ханри!
Посол потер лоб украшенной перстнями рукой и, передав бумагу с указом короля графу, вздохнул.
— Королю нужно укрепить земли Аелода, а в Крелиосе это под силу лишь вам, хозяину Вороньих Земель. Поэтому его Величество Элуар Третий решил, что передача прав на Аелод и слияние его с Солрагом будет достойной наградой. — Ханри искренне улыбнулся графу, который бумагу взял, но продолжал смотреть не на нее, а на посла.
Наконец, смерив королевского посла прищуренным взглядом синих глаз, Филипп углубился в чтение. Прошло некоторое время. Граф с такой же насмешливой улыбкой, как и вначале разговора, вернул пропечатанную различными гербовыми печатями бумагу послу и почесал подбородок.