Глава 1.
Офис располагался на высоте сотого этажа небоскрёба делового квартала планеты Гудеринар. В документах небоскрёб, тянущийся к облакам свечкой, проходил как "Налоговый орган", а в народе его называли без затей "График", тонко намекая на постоянный рост налогового бремени граждан. Окс Эльакиба расположился в своём кресле из цверггбауманового дерева, обтянутого потрясающе мягкой кожей губастых рыб. Кабинет был довольно аскетичным. Пластиковые панели покрывали стены, выкрашенные в светло-карий цвет. Небольшой пластиковый стол с терминалом — скорее дань традиции, чем насущная необходимость. Пара стульев для посетителей. И уже описанное шикарное кресло — небольшая слабость, позволительная такому важному чиновнику и высококлассному специалисту.
Окс обладал внешностью борца, с массивным торсом и шеей такой толщины, что голова казалась её продолжением. Поставив свою подпись на постановлении правительства о замене смертной казни разумным, нарушившим закон о корпоративном противостоянии один к десяти и ущерба свыше ста миллиардов кредитов на ипотеку под тридцать процентов годовых с отработкой в учреждениях Банковской тимократии. И он уже в который раз не спеша перечитывал письмо старшего сына. Тот писал ему о своём протеже, Рыле Дубалдае. Писал, что передаст с ним рекомендательное письмо и просил взять его под опеку. Дескать, уж сильно перспективный разумный и с такими нестандартными подходами к разным проблемам, что аж зависть гложет и как тут местные от его способов кто радуется по-детски, а кто вопит так, как будто, ему что-то важное прищемили створкой банковского хранилища.
Окс гордился старшим сыном. Он считал его приемником в профессиональной династии. Эльакиба вот уже шесть сотен лет без малого были банкирами. Впрочем, попадались и те, кого дедушка клеймил ренегатами. Впрочем, делал он это не злобно, а больше для проформы. Вот и младший угодил под эту характеристику. Надо же, подумал он, Эльакиба, и вдруг ресторатор. Сам Окс был заместителем генерального директора Центрального банка Гудеринара по вопросам непрофильного развития. А что бы преемственность поколений в государстве не прервалась, совмещал эту должность с должностью ректора "Первой финансовой академии". И к обеим своим должностям относился одинаково добросовестно.
А про сына он мог сказать, что тот являлся записным реалистом и прагматиком, поэтому такой откровенный восторг сына вызывал у отца некоторое недоумение. Уж сколько отец видел разнообразных перспективных — не пересчитать, благо должности позволяли. Ещё о большем количестве перспективных он слышал от брата — заместителя генерального директора Центрального банка Гудеринара по вопросам безопасности, вот уж где был кладезь перспективных. Впрочем, сын был прав, написав, что новый проект требует нового подхода в вопросах профилирования сотрудников. Банковская тимократия договорилась с государствами, под протекторатом которых она находилась о том, что будет заниматься сбором их налогов. Проект очень перспективный и сулил приличное увеличение размеров депозитов на счетах в банках родины.
Ещё раз, пробежавшись по диагонали и выделив только "нестандартный" и "решение проблем", большой человек в ипостаси ректора прервал размышления и, приняв решение, набросал небольшую записку в приёмную комиссию академии относительно разумного Рыля Дубалдая, когда тот обратится, с инструкциями и дополнительно указал максимально — возможный уровень скидки на обучение. Всё же такие сообщения от сына не каждый день присылаются.
Закончив с вопросом, который ректор академии посчитал текучкой, заместитель по развитию непрофильного бизнеса начал просматривать отчёты по такому важному проекту, как сбор налогов. Большинство отчётов было из отдела аналитики. И все как один утверждали, что порядка трети денег, собранных с налоговых резидентов либо шли на взятки сборщикам, либо теми просто присваивались. И после этого, сборщики "на голубом глазу" ещё получали свою премию за собранные средства.
Умный специалист на первых порах решил не ломать сложившуюся систему сбора налоговых отчислений, не имея своей. С другой стороны, очень удачно пронаблюдать за тем, что хоть как-то, но работает. И аналитики во весь голос твердили, что работает это всё очень плохо. Как сказал один из наместников деспотии Карона: — "Другой налоговой системы у меня для вас нет".
Окс вывел на экран терминала схему налогообложения, которую визуализировали его аналитики, после оценки, существующей в реальности. Одно из государств объявляет конкурс на сбор налогов либо с конкретной корпорации, либо с какого-либо сектора, где есть куча разной мелочи. За последние десять лет выводится некоторый средний показатель налоговых поступлений и выбирался тот участник, кто обязался выплатить максимум из этой суммы. Проблема системы была в том, что никаких обязательств по подаче отчётности государству не было. Максимум, что требовалось от корпорации при регистрации — это наименование, сфера заявленной деятельности и область бизнеса. От последнего пункта плясала пошлина при регистрации. Аналитики исследовали с десяток наиболее эффективных моделей определения налогового потенциала предприятия.