– Вы неплохо заработали, мистер Черников…
До синевы выбритое лицо и холодный, жесткий прищур блекло-голубых глаз. Джон Пирпонт Морган. Основатель AT&T, General Electric и U. S. Steel. Владелец банка JP Morgan. Беспринципный делец, в методах недалеко ушедший от своего предка, пиратствовавшего на просторах Карибского моря. Банк лоббировал выделение кредита России перед дефолтом 1998 года, впоследствии затерявшегося в бескрайней финансовой паутине…
– На растущем рынке это сделать нетрудно.
– Вам повезло.
– Может быть.
Звучно прищелкнув языком, американец поинтересовался:
– Когда вы начали скупку?
Денис пожал плечами:
– Практически на самом дне.
Вопрос следующего участника прозвучал с иронией:
– Вы собрали нас здесь, чтобы поделиться своими успехами?..
Безупречный вкус и изысканные манеры. Мягкая, вкрадчивая речь и слегка насмешливый взгляд. Баронет Натан II Майер Ротшильд. Английский аристократ и член палаты лордов.
Ему не приходилось бороться за место под солнцем. Все, что можно было приобрести, было приобретено его предками. Напротив, аристократическое общество само охотно принимало потомственного банкира в любые клубы. Для него были открыты двери самых знатных домов Лондона. Наследник престола и будущий король Эдуард VII считал Натана Ротшильда своим приятелем по Тринити-колледжу, который они затем совместно бросили, так и не закончив учебу…
– Ценю ваш юмор, но хотел бы продолжить.
Спокойный ровный тон – обострять ситуацию еще рано. Публика не готова. И не стоит менять запланированный сценарий.
Доброжелательный кивок в сторону двух представителей французской банковской элиты:
– Теперь с вами, господа…
Анри Жермен, основатель Лионского кредита. Сухощавый, седые волосы и по-детски распахнутые живые глаза. Темно-синий платок вместо галстука и стильный черный пиджак.
Казначейские займы Российской империи, обеспечивающие «золотой стандарт», размещались при его непосредственном участии.
Эдмонд Джубер, один из совладельцев Банка де Пари. Маленький полноватый господин с неизменной улыбкой на лице.
Спекулятивные инвестиции в железные дороги Европы и Америки. Быстрорастущий банк, впоследствии соединившись с Paribas, стал современным BNP Paribas…
– Общая задолженность перед вашими банками приближается к трем миллиардам франков. Под залогом – все те же ценные бумаги. В основном банкирских домов Варбурга и Моргана, нефтедобывающих предприятий и корпорации Генри Фрика.
– Это вам мы обязаны тем ажиотажем, что творится в последнее время на мировых биржах?
Карнеги. Вопрос задал очень быстро. И неподдельный интерес во взгляде. Но в кресле сидит вальяжно – спокоен.
– Именно так, – подтвердил Денис. – Все это время я скупал акции, закладывал их, получал кредит и вновь делал вложения в бумаги.
– Это все прекрасно, месье Черников, – подал голос Анри Жермен. – Но на рынок легко войти и очень тяжело с него выйти. Если вы попробуете превратить в наличность вашу прибыль, то, боюсь, ничего у вас не получится. Рынки сразу же отреагируют на масштабный сброс крупных пакетов акций, и начнется падение. А с учетом того, какие суммы вы задействовали в операции, ваша прибыль очень быстро превратится в чистый убыток.
– В ваш убыток.
– Простите?
– Когда я начну сброс, – сделав ударение на втором слове, ответил Денис, – будет не просто падение. Рынки рухнут и погребут под собой все. Я брал кредиты у вас, а вы занимали деньги у своих вкладчиков. И не только. Если вы обратили внимание, то денежные потоки в Европу в последнее время возросли многократно. Из Америки, Японии, России. Даже развивающиеся страны внесли свою долю. Вы не выплывете, господа. Сначала стану банкротом я, и следом за мной вас постигнет та же самая участь.
Вновь молчание. Быстрые взгляды – небольшая растерянность…
Натан Ротшильд, хмыкнув, подправил свои роскошные усы и мягко произнес:
– Вы хотите, чтобы мы поверили, что вы пойдете на самоубийственный поступок?
– А вы проверьте.
В голосе нет и намека на иронию, только легкая веселость от куража. И немного злости.
– Для чего вы все это затеяли? Вы ненавидите человечество?
– Только отдельных его представителей.
– Это не ответ.
– Это предложение.
Из-за стола поднялся Морган. Налив в бокал светло-золотистый коньяк, он демонстративно неторопливым движением поднял его на уровень глаз и посмотрел сквозь напиток на свет. Пригубил, облизнув языком губы и резким тоном спросил:
– Предложения мы не услышали. Только угрозу.