Но сейчас Розейна нет, а значит придётся выкручиваться. Если я спрячу артефакт под платье — это вызовет ненужные вопросы. Быстро разобрала пучок и заплела косу, чтобы прикрыть затылок. Покрутилась перед зеркалом, проверяя, не мелькнёт ли где предательская трещина.
— Ну, помоги мне Камалин. — Подхватив бумаги со стола, направилась к дверям. — Или Келтар. Кажется, последний ко мне неровно дышит.
Тронный зал цитадели всегда вызывал у посетителей смесь трепета и отвращения. Огромное помещение, выстроенное из чёрного камня, освещалось лишь редкими факелами, чей свет терялся где-то под сводчатым потолком. Вдоль стен тянулись массивные колонны, украшенные барельефами сцен великих побед империи — все до единой были покрыты тонким слоем золота, отчего казалось, будто по камню течёт застывший металл.
Между колоннами, на специально выточенных из камня постаментах, красовались трофеи множества военных кампаний: знамёна покорённых королевств, доспехи поверженных полководцев, и даже несколько голов древних созданий, чьи глаза, выложенные драгоценными камнями, словно следили за каждым движением в зале. Особое место занимала коллекция оружия — от изящных магических клинков до массивных топоров варваров. В нишах между постаментами расположились чучела редких хищников: снежные барсы с оскаленными пастями, огромные медведи, вставшие на задние лапы, и даже пара крылатых существ, чью породу уже никто не мог определить.
Император восседал на троне из чёрного металла, украшенном костями давно вымерших существ. Лестница, ведущая к возвышению, насчитывала ровно двенадцать ступеней — по числу провинций империи. Каждая ступень была высечена из цельного куска камня, и на каждой были выгравированы имена правителей соответствующих земель. Массивный трон окружали замысловатые механизмы, созданные лучшими мастерами Наргола и отправленные в дар императору. Огромные шестерни медленно вращались, издавая тихий, монотонный гул, который отражался от стен и создавал впечатление, будто сам воздух вибрирует от напряжения. Механизмы приводили в движение витые металлические конструкции, которые то поднимались, то опускались, словно крылья какого-то фантастического существа. В их движении угадывался определённый ритм, похожий на биение гигантского сердца. А у подножья лестницы, склонившись в реверансе, уже больше часа стояла принцесса.
Советники, расположившиеся полукругом возле трона, с плохо скрываемым удовольствием наблюдали за происходящим. Советник Марвин То'Рен периодически подавал императору какие-то документы, нарочито медленно зачитывая их содержание. Его тонкий, немного писклявый голос разносился по залу, отражаясь от стен и создавая неприятное эхо. Старый Герберт, опираясь на свою неизменную трость с навершием в виде оскалившегося волка, что-то шептал на ухо советнику Корвину, и оба едва сдерживали ухмылки.
Только Эдрис, стоявший чуть в стороне от остальных, сохранял непроницаемое выражение лица. Его холодный, оценивающий взгляд скользил между императором и принцессой, словно он решал в уме сложную задачу. Тонкие пальцы время от времени поглаживали серебряный медальон на груди — единственное украшение, которое он себе позволял. В отличие от других советников, облачённых в расшитые золотом одежды, Эдрис предпочитал строгий чёрный камзол, украшенный лишь серебряной цепью его положения.
Колени принцессы едва заметно дрожали, но она держалась. Привычное платье из шерсти уже казалось свинцовым, а украшение на шее словно раскалилось, напоминая о своём присутствии. Когда капля пота скатилась по виску девушки, Прайвен, наконец, соизволил заметить её присутствие.
— А, Рей. — Процедил он, растягивая слова. — Я и забыл, что ты здесь. Продолжай пока, у нас ещё много дел. Корвин не сдержал короткого смешка, который эхом отразился от стен. Эдрис перевёл взгляд на витражные окна, где закатное солнце окрашивало стёкла в цвет запёкшейся крови, и едва заметно качнул головой. Вечер обещал быть долгим. То'Рен, поймав настроение императора, начал зачитывать особенно длинный документ о распределении налогов в южных провинциях. Его голос, казалось, становился всё выше и неприятнее с каждым словом. Герберт периодически прерывал чтение, задавая уточняющие вопросы, явно наслаждаясь происходящим. Его трость мерно постукивала по мраморному полу, отсчитывая минуты унижения принцессы.