— Почему умертвить? Товарищ Феликс, я же законопослушный податеплательщик…
— Спросишь об этом у следующего полицмейстера, который скоро за тобой придёт, если ты не свалишь отсюда.
— Я тогда к своему корешу в коттедж рвану. Тут совсем близко. Километров тридцать-сорок.
— Быстрей собирайся, времени мало осталось.
Я снял испачканную одежду, начал паковать всё своё барахло: накидал в рюкзак носки, семейки, футболку и штаны, выгреб из холодильника недоеденные консервы, не забыл недопитую бутылку абсента. В прошлом месяце мне выплатили зарплату, вот треть её и потратил на литруху отличного алкоголя. Хотя абсентом я с корешем изначально делиться не собирался, но для того, чтобы он пустил меня переночевать, придётся угостить. Эх, жалко элитную студию-квартиру, так и не успел пожить в комфорте в своё удовольствие!
— Что ты встал? — разозлился внутренний голос.
— Прощаюсь.
— Можешь вслух слова не произносить — я понимаю мысленное обращение.
— Товарищ Феликс, как же я дальше жить буду без работы и без денег?
— Квартиру продай, пока на неё не наложили арест. На первое время тебе хватит, а там видно будет.
— Точно. В нашем доме есть контора, которая квартирами торгует. Только сначала трупак надо припрятать. А куда? Конечно, под раскладушку. Туда никто заглядывать не станет.
На башку ему одел пакет, чтобы кровища не вытекала, и аккуратно завернул в клетчатое бабкино покрывало. Беспорядок тряпкой промокнул, повезло, что на полу качественный линолеум лежит. Поэтому управился быстро и следы преступления начисто затёр.
В жилконторе со мной расплатились сразу и наличными, попросили только доверенность подписать, а квартиру даже не посмотрели. Удивительные люди живут у нас в стране — бескорыстные, доверчивые и порядочные! Провожали меня риелторы с радостными улыбками и почему-то потирали ладошки. Как же мне стыдно за то, что оставил им сюрприз в виде полицмейстера под раскладушкой. Теперь мне вечно гореть в аду за жестокое убийство, за побег из психушки, мозгоедство и ещё за наглый обман. Надо срочно напиться, а то муки совести меня обглодают или совсем сожрут.
— Давай, шевелись быстрее, мученик, я вместе с тобой лоб зелёнкой мазать не собираюсь, — начал подгонять меня Товарищ Феликс.
— А для чего мне лоб зелёнкой мазать?
— Чтобы болезнетворные бактерии к тебе через дырку в голове не забрались.
Всю оставшуюся дорогу я размышлял, зачем каким-то бактериям заходить в мою голову, но Товарища Феликса спросить побоялся. Слишком грубо он со мной разговаривает.
До частного сектора добрался без приключений. Постов полицмейстеров в городе не заметил. Их почему-то заменили военные на бронетранспортёрах. Служивые никого не останавливали, только опасливо озирались по сторонам. Мой кореш долго не открывал ворота, и я уже начал обдумывать, куда податься дальше. Но тут приоткрылась дверь с бокового входа — кореш махнул мне рукой, приглашая зайти.
— Ласт, загребай шустрей!
— Гамит, кого ты боишься?
— За тобой собаки не следили?
— Не следили.
— Хвостов не было?
— Вроде нет.
Коттедж у кореша большой, яркий, красивый, с фиолетовыми колоннами и треугольной оранжевой крышей, вдобавок огорожен высоким кованым забором. Я как-то спросил Гамита, зачем он отгрохал себе трёхэтажный особняк. Кореш мне разъяснил, что чиновникам в районной администрации обязательно нужно проживать в престижном доме, а то они потеряют свой статус. Что за статус, я так и не понял, но если производственная необходимость требует, тогда ладно. Гамита несколько лет назад устроил к себе на работу его отец, но после этого гулять и гужбанить мой кореш меньше не стал. И когда у меня не хватало на бухло, он всегда проставлялся.
— Ласт, после нашей прошлой пьянки ты в своём организме никаких изменений не почувствовал?
«Не вздумай проболтаться обо мне!» — всполошился Товарищ Феликс.
— Это когда мы синий пух ловили? Я сильно заболел и даже в больнице лежал, — пожаловался я, но побоялся рассказывать о появлении голоса в своей голове. Похоже, Гамиту хотелось выговориться, а слушать про меня ему было неинтересно.
— Прикинь, на следующее утро после нашего куража я сигарету взглядом зажёг! — похвастался Гамит и продемонстрировал огонь на кончике пальца, как будто щёлкнул зажигалкой. — А ещё с утра мой алабай набросился на меня, повезло, что я входную дверь успел закрыть. Потом взбесившийся пёс попытался залезть в окна. Но не смог прогрызть решётки на первом этаже. Пришлось мне вызывать полицмейстеров. Они приехали быстро и без разговоров застрелили Рексика. Как думаешь, Ласт, правильно ли я поступил?