Огонь разводить не стали. С помощью Верса Лекадия отошла в сторону и села на холодную землю. Уже неосознанно она уронила голову на плечо воина и ощутила, как он замер. Верный, добрый Верс, даже в такой мелочи старался помочь. Лекадия обняла свои колени, и ледяные травинки заскользили по рукам.
Она сразу поняла, что уснула, потому что согрелась. Тепло шло изнутри, обжигало кожу и заставлял щеки гореть.
«Благослови нас священным огнем», — повторялся в голове собственный голос, уносился вдаль и возвращался эхом.
Лекадия открыла глаза и увидела, что собственные запястья светились в темноте. Свет проходил по ним оранжевыми волнами, словно огонь. Он был внутри, мягко согревал и успокаивал. Единственный, который понимал и разделял боль Лекадии, способный помочь.
«Благослови нас священным огнем». — Голову заполняла молитва Пламенному богу, богу силы и возмездия. Это он пришел, он успокаивал.
Сердце с силой забилось. Арантак, сам бог подсказывал выход и наполнял своим огнем. Он все знали и хотел справедливости, он хотел помочь!
— Леди Лекадия, — чужой голос клином вошел в сознание. Лекадия и не поняла, когда перестала повторяться молитва и продолжала смотреть на свои руки. Она ждала свет Пламенного, но ничего не было. Он затаился в ней и продолжая согревать изнутри.
— Он со мной, — с трепетом прошептала она.
— Простите? — вклинился тот же голос. Это был лорд Нортван, он возвышался над ней и озабоченно смотрел. В первый миг Лекадия застыла и ждала наказания, ведь Пламенный был запрещен. Но его огонь до сих пол извивался внутри и предавал смелости, даже исчезновение Верса не смутило, и Лекадия спокойно ответила:
— Простите, я задремала.
Обычно она скромно опускала глаза, ведь понимала свое положение и чувствовала неуверенность. Сейчас все это исчезло и хотелось смотреть на лорда Нортвана, любовался долгим, задумчивый взглядом, как он неторопливо моргал. Обычно он быстро кивал у и уходил, но, видимо, прямой взгляд Лекадии казался приглашающим.
Лорд Нортван снял свой плащ и заботливо накинул ей на плечи. Он даже коснулся их, быстро, но это прикосновение заставило сердце пропустить удар. Внутренний огонь вспыхнул с новой силой, Лекадия и не поняла, как подалась назад, стараясь продлить прикосновения. И ей не было стыдно, только страшно оттолкнуть этим лорда Нортвана.
Если что-то и смутило, то он не подал вида и сел рядом.
— Вы считаете меня самозванкой? — спросила Лекадия. Вопрос давно мучал, как и ожидаемый ответ. С замиранием сердца она пыталась разглядеть мимику лорда Нортвана и угадать его мысли. Он шумно вздохнул и прямо посмотрел на нее, что настраивало на откровенность.
— Не стану врать, у меня есть сомнения, но и обвинять вас бездоказательно я не стану. Тем более, что такой поворот ожидаем от Торадаса.
Леокадия выдохнула и даже улыбнулась, удивляясь собственной несдержанности. Она была благодарна лорда Нортвану за то, что в его взгляде не было сочувствия или осуждения, только вопросы. Ветер заставлял его волосы скользить по лбу и щекам, вдруг захотелось прикоснуться к ним у заправить за ухо. Возможно, Лекадия слишком хотела брака с ним, но такие мысли ничто не оправдывало, и она отвернулась.
— Но, — уже твердо сказал лорд Нортван и на миг закрыл глаза, словно не хотел продолжать, — нам нужно что-то решить и разобраться, кто вы.
«Нам», — хитрец, Лекадия едва сдержал улыбку. Вероятнее всего, так он хотел расположить ее к себе, но вдруг это вырвавшееся на свободу признание? Лекадия надеялась на второе и позволила себе эту иллюзию.
Лорд Нортван почувствовал ее настрой и улыбнулся, глазами. В темноте они загорелись будто ярче, ласково, даже… любовно. Дикая, неправильная мысль, поэтому Лекадия обратила все внимание на внутренний огонь. Он был таким явным, извивался и словно подгонял: не сравнить с привычной робостью, которая и сейчас мешала думать. Лекадии безумно нравилось чувствовать в себе силу и возможность спасти брата, поэтому мысли заметались стрелами.
— Вы получите доказательства моих слов, — протянула она, и лорд Нортван шумно улыбнулся, словно они играли, и ему это нравилось.
«Он получит доказательства, — решила Лекадия, — а я — силу уничтожить Торадаса и Галаха».
Летард: я — предатель
Неделя до замка Старого Пса, еще полторы до замка лорда Вереска — брата отца леди Лекадии. Годы брали свое: тело одеревенело и гнулось с болью, еще и дождь барабанил по капюшону плаща. Лошади уныло переставляли ноги, воины притихли, изнуренные дорогой. Наконец впереди показалась ощетинившаяся стена замка, из-за пелены дождя она словно извивался злым, черным пламенем. Напоминала плохой знак. Летард отмахнулся от этой мысли и удивился, что на миг счел ее серьезной. Годы брали свое.