— Джас, Джасочка, пожалуйста, не заставляй меня портить прическу, избив тебя до полусмерти. Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду, просто сделай это.
Мы смеялись и болтали все время шаг за шагом. Я совершенно не знаю, кто что говорил, и меньше всего я. Я никогда не чувствовала себя настолько нервной в своей жизни. Я быстро окинула взглядом, засмеялась и увидела, что он сидит на сиденье своего скутера, с длинными скрещенными ногами. Мое сердце екнуло, он буквально мачо. Как он мог влюбиться меня? Так бывает только в фильме.
Когда он увидел меня, он встал и снял перчатки. На нем было бледно-синее кожаное пальто, и волосы отросшие. И выглядел он по пиццерийски!
Затем он поклонился и закричал: — Вау, Джорджия, чао, кара, чао!. И подошел ко мне и козырной тусе.
Он сказал им: — Чао синьорины, и вот как вы говорите, очень красивая, милая мисс Джорджия.
И он подошел вплотную ко мне, поднял меня с ног и поцеловал меня как следует и довольно сильно в губы. Никаких теплых вздохов. Просто хороший поцелуй. И он даже не сделал его коротким. Я все еще была над землей, и я не закрыла глаза, потому что я была так удивлена, и поэтому мои глаза немного скосились. Его рот был приятным, но не очень знакомым мне. Затем он поставил меня, и он кротко поцеловал меня и сказал: — О, я долго ждал этого. Пойдем, мисс.
И он взял меня за руку и повел меня к скутеру. Я повернулась к козырной тусе и они все разом: — Оооооох, давай! В тоне высокого лагеря.
Через час
Мы поехали по улицам на его скутере. Он чувствовал себя такииим гламрунозити. Он быстро ускорил по Хай-стрит. Мы остановились у светофора, он положил подставку для скутера и сел, оставив двигатель работать. Мы были окружены машинами, и проезжали люди. Я задавалась вопросом, что он делает, должна ли я выйти? Мы припарковались у светофора и собираемся выпить чашечку кофе? Или он думал, что мне нужно ехать? Хотя я даже не могу ездить на скутере. Затем он снял свой шлем и сказал: — Я должен поцеловаться с тобой еще больше"Черт возьми. И он это сделал. Он наклонился и подтолкнул мои защитные очки, а потом поцеловал меня в губы. Как эм... Интересно. Это было хорошо, но я не могла сконцентрироваться, потому что все смотрели на нас. Я видела, как какой-то ребенок на заднем сиденье автомобиля ковырял в носу. Люди гудели своими горнами, а некоторые ребята шли и говорили: — Давай, парень!!!
Масимо казалось, не замечал. Он даже коснулся кончиком своего языка моего, что заставило меня немного превратиться в желе. Затем он громко сказал: — Ах, так лучше, теперь могу ехать. Спасибо, — и он поклонился людям в машинах и прохожим.
Он вскочил на свое место, надел свой шлем (не застегивая ремень... Я могла представить, что бы сказала об этом Джас!). Пнул поддержку скутера и рванул.
Мы поехали в лес, и это было прекрасное, мягкий, теплый, только начинавшийся осенний вечер. Когда мы вошли в гущу деревьев, мы нашли маленький журчащий ручей. Он буквально издавал журчащий шум, когда протекал над камешками и камнями. Если бы мне пришлось поговорить с Масимо в ближайшее время, это то, что я буду делать... Журчать.
Я очень нервничала. И я не могла думать ни о чем.
Это было потому, что мы целовались. Это была великолепная подливка, и я прочувствовала все мелочи, как будто я не знала разницы между его ртом и моим.
Через пятнадцать минут
Я все еще чувствую себя невероятно нервной, и я не могла думать ни о чем. Но это было хорошо, потому, что мы были на небесах поцелуев. Имея поцелуйтастичное время.
Рози была права, иностранные мальчики оказывают различное давление. Мягко, а затем жестко, а затем снова мягко.
Интересно, что произойдет, если мы оба сделаем то же самое сразу? Например, если бы мы оба делали тяжелое вместе, и я не делала уступки, хорошо, у нас получилось бы с действительно жесткими шеями? Или, если я уступлю, когда он уступит, мы бы оба упали? Или, если он наклонится направо, и я тоже направлюсь вправо, и мы столкнулись с зубами, если бы мы... Ох, заткнись, мозг. Забавно, когда я нормально плавала, мой мозг продолжал мини-перерыв в Психолэнд. Обычно он не участвовал в дискуссионном конкурсе общества по технике поцелуев.
Затем Масимо остановил поцелуй и просто посмотрел мне прямо в глаза. Он ничего не сказал, просто посмотрел мне в глаза. Мне не нравилось моргать, потому что это казалось немного грубым, но в конце концов мне пришлось посмотреть вниз, потому что мои глаза начали слезиться. Когда я подняла глаза, он все еще смотрел мне в глаза. Он, нужно сказать, гордый-пордый раз двенадцать. У него действительно длинные ресницы и правильный нос. Я не могла даже видеть его ноздри. И прекрасный рот, только что предложил волосатость вокруг области подбородка, как своего рода дизайнерская щетина. Это не похоже на маленькую полевку, скрывающуюся вокруг, как у папы на лице. И это был не пух, как у Оскара. И это было не колючим, как когда дедушка дал мне «подбородок», но это был деловито волосатый материал. И также, я думаю, хотя мне не нравилось пялиться, но у него также были немного грушевидные волосы, выходящие из верхней части его рубашки. Вот это да. Это должно быть блестящим, чтобы быть мальчиком и не нужно беспокоиться о подавлении гена орангутангов. Уметь просто позволить ему расти диким и свободным. Конечно, вы можете взять что-нибудь слишком далекое, и некоторые из парней, которые играют в футбольном парке, — это буквально шимпанзе в шортах. Я не знаю о верхе и не хочу знать о верхе.