– Хорошо, не выбросил, – вытащил политик из кладовой вентилятор. – Вот что значит иметь запасной парашют, – улыбнулся он, – бывалые солдаты не пропадают.
– А вы-то точно бывалый, – профессионально зацепилась Жанна за брошенную фразу.
– А как же! – с довольным видом ухмыльнулся он.
– Всегда имеете запасной парашют?
– Конечно!
– И во всем?
– Обязательно.
Она промокнула платком лоб. Заходящее солнце светило прямо в окно.
– Давайте-ка вот так вентилятор направим, а то зажаритесь тут, – повернув обдув в ее сторону, проявил приятную заботу политик. Проявил и тут же сам оценил получившийся эффект. Ветерок воздуха стал задирать ее легкое платье, откровенней обнажая верх ноги. Поймав краем глаза его взгляд, Жанна про себя улыбнулась и не стала одергивать подол, якобы не замечая случившегося казуса. Похоже, можно было переходить к большим откровениям в их беседе.
– Да, так лучше, спасибо, – чуть выше закинула она ногу на ногу. Политик капельку придвинулся к ней. Видно было, что это непроизвольное движение, но она четко его заметила, ощутив признаки знакомого азарта.
– Скажите, а в личной жизни вы тоже этим принципом руководствуетесь? Ничего, что я о личном? Вас ведь, наверное, уже достали протокольные интервью.
– Ну… можно, конечно, немного и о личном, – бросив еще раз взгляд на ее коленку, согласился политик.
– Вы же, вероятно, и в этой сфере бывалый.
– Ходят слухи, – с хитрецой улыбнулся он.
– Но ведь не бывает же дыма без огня, – заговорщически подмигнула она ему и вновь промокнула лоб.
– Посильнее обдув сделаем. Не справляется, – потянулся к вентилятору политик. Наклоняясь вниз, он при этом вновь лизнул взглядом ее ногу. «Клюет!» – хихикнула про себя Жанна, и ощущение ее азарта усилилось.
Дуновение ветра стало приподнимать платье почти до самых трусиков. Политик сглотнул слюну. Встав, он снял пиджак, повесил его в шкаф и вернулся. При этом, садясь, он придвинул к ней чуть ближе вентилятор, и, как бы заодно, свое кресло. Платье задиралось уже на грани приличия, но она вновь «не обратила на это внимания». Ее риск был, безусловно, оправдан.
– Насчет личной жизни вы же понимаете… Кому какое дело до чужой постели, – продолжил тему он. – Мы ведь не в Америке.
«Да кое-кому хотелось бы заглянуть под твое одеяло», – усмехнулась про себя Жанна, ощутив, что политик с трудом контролирует глаза. Давая ему возможность заглядывать под вздымающееся платье, она то и дело склонялась над блокнотом, якобы не замечая его интереса. Все получалось – лучше некуда.
– Признаюсь честно. Вообще-то, я охотник, – вдруг разоткровенничался расслабившийся политик и взглянул на часы. Ему явно пора было уходить на свидание.
«Это кто еще из нас сейчас рыбак-охотник», – переложила ногу на ногу Жанна, поменяв их местами и дав мелькнуть трусикам, а вслух прокомментировала:
– Нормальная роль для мужчины.
– Вам нравятся такие мужчины? – заблестели его глаза.
– Сильный мужчина всегда охотник, – философски заметила она, подыгрывая. – Это же природа. Альфа-самец, он и в Африке альфа-самец.
– Не говорите, – еще больше оживился политик, вновь подправляя вентилятор. Ножки его кресла опять чиркнули по полу, он сидел уже на расстоянии вытянутой руки от нее. Похоже, почувствовав новую «дичь», «охотник» забыл о назначенном свидании.
«Да ты азартен, смотрю, дружок, ничуть не меньше меня, – вновь хихикнула про себя Жанна, заметив это, – забавно у нас получается!»
– Вернемся к парашютному спорту, – разворачивая разговор в нужное русло, она ясно ощутила, как «клиент», между тем, начинает возбуждаться. Это чувствовалось и по его взгляду, и по тону голоса, и по непроизвольным ерзаниям. «Ого! – аж удивилась она такой удаче. – Как заглотил наживочку-то! Хоть подсекай уже», – а вслух спровоцировала его дальше. – В запасе у вас всегда несколько девушек? Ну, мало ли, одна подведет.
– Я, вообще-то, влюбчивый, – даже удивляя ее своей откровенностью, вдруг признался политик. – Не развратный, а именно влюбчивый. Разве это плохо?