— Я сейчас… Если ты не…
— Я хочу этого.
Гермиона обвела его языком перед тем, как принять на всю длину.
— Блять… — прошипел он. — Не так быстро. Я хочу доставить тебе удовольствие.
Обхватив руки Гермионы, Малфой подтянул ее выше, после чего одним движением развернулся и грубо прижал спиной к стремянке. Грейнджер выдохнула от удивления. Его губы впились в шею, медленно спускаясь, зубы прикусили кожу плеча, а рука оказалась под юбкой, Он нетерпеливо оттянул ткань ее белья. Гермиона провела пальцами по его спине, полностью отдаваясь ощущениям, когда Малфой достиг цели и начал стимулировать ее, свободной рукой сжимая грудь.
Чувства начали обостряться и настигать Гермиону почти что сразу.
Она извивалась в его руках, обдавая ухо горячими стонами. Чувствовала, как он, тоже изнывая от желания, толкается к ней в инстинктивном ритме, подводящим ее к краю.
Малфой добавил палец, затем второй, и ее разум затуманился, однако не настолько, чтобы забыть то, что сказала Лаванда у водоемов. Стоило Гермионе только почувствовать, как пальцы выскользнули, а Драко переместился, чтобы стать ближе, прошептав: «Ты нужна мне», она остановила его, опустив руку на торс.
— Я хочу попробовать кое-что, — тихо произнесла она, и, не в силах сопротивляться, потянулась вперед, чтобы вновь ощутить мягкость его губ.
— Все, что угодно. Все, что только захочешь, — прошептал Малфой за мгновение до поцелуя, и окутал ее собой.
Гермиона отстранилась, сомкнув губы, и одарила его многозначительным взглядом, перед тем как медленно повернуться к нему спиной и обхватить руками перила.
Малфой замер, но вскоре она услышала рваный выдох.
— Ты когда-нибудь… — начала она, взглянув на него через плечо.
— В такой позе? Нет, — ответ был сдавленным, отрывистым, но от нее не укрылось прозвучавшее в его голосе чистое желание.
Прижавшись телом к ступенькам, Гермиона слегка приподняла бедра и уперлась в его пах. Она услышала, как он сделал вдох, после чего его ладони сначала поднялись вдоль спины, затем спустились, мягко касаясь талии, доходя до бедер, и оказались под короткой хлопковой юбкой. Он медленно оттянул ткань, и до Гермионы донесся очередной рваный выдох.
Малфой не мог оторвать от нее взгляда, и Гермиона потянулась, выгибаясь ему навстречу.
— Блять, я вижу… Салазар, ты такая…
— Пожалуйста, Драко, — прошептала она, будучи настолько готовой, что ноги не переставала охватывать дрожь.
Он низко простонал, склонившись к Гермионе, и она ощутила, как его губы нежно коснулись макушки, пока на замену не пришло новое чувство.
Он начал мучительно медленно наполнять ее собой.
Огосподибоже, слова пронзили ее сознание, взорвались, и изнутри вырвался скорее крик, чем стон.
— Мерлин и ебаная Моргана, — на этих словах его руки резко сжали ее талию.
Малфой двигался в размеренном темпе, но вскоре что-то взяло над ним верх, и он начал двигаться быстрее, и быстрее, вбиваясь с такой силой, что Гермиона выгнулась сильнее, а ее стоны стали постоянными и ритмичными.
Ладони вжались в древесину стремянки. Гермиона ощутила это в ту же секунду, как Драко протянул руку, чтобы коснуться ее, пока трахал.
Трахал ее.
Сзади. Когда ее юбка была задрана вверх, а трусики — натянуты на уровне коленей. Врезаясь в нее так сильно, что все, ее тело, стремянка, чертовы книги на полках — все тряслось.
Гермиона представила это, и желание вознеслось до взрывного (да, взрывного, Лаванда) предела, а ловкие пальцы Малфоя только усилили его, пока она не начала задыхаться и изнывать, прижимаясь к нему спиной и выдыхая его имя между стонами.
Она начала рассыпаться на части.
Чувство было настолько мощным, что ноги охватила дрожь. Она вся сжималась от ощущения, как Малфой, двигаясь невообразимо быстро и жестко, кончает. Его громкий стон смешался с ее, отразившись эхом в небольшом пространстве, после чего он склонился к Гермионе, накрыв ее обхватывающие перила ладони своими.
Грейнджер выравнивала дыхание, ощущая запах старых книг, как ей казалось, довольно долго, прежде чем пришла в себя. Она почувствовала, как Драко сменил положение, затем отступил назад и провел ладонями по ее оголенному животу перед тем, как притянуть ее к себе. Гермиона растаяла, по-прежнему испытывая слабость и ощущая его губы на волосах, шее.
— Пойдем, — тихо сказал Малфой, разворачиваясь вместе с ней к старому дивану честерфилд, видавшем их незавершенную прелюдию пару недель назад.