Молодость, вина, обида, страх правят миром, господа. Мне жалко молодости, но в моем случае причина — она. Я не люблю молодость за бессердечие и глупость, ненавижу ее за бескультурье и жестокость, презираю за пустозвонство и неумение любить. Детство мучает кошек, отрочество — сверстников, подростковый возраст — родителей, юность — любимых. И только повзрослев, мы научаемся беречь близких и до смерти уже изводим только себя.
Когда Рома Тягунов сказал, что сейчас приедет ко мне с ржавой бритвой, и повесил трубку, я не поверил, но испугался. Не поверил потому, что Рома сам всего боится, например, ментов, которые, по его словам, прослушивали телефон и в отсутствие хозяев регулярно обшаривали ничем не примечательную квартиру на первом этаже хрущевки по улице Сурикова. Роман оставлял секретные ниточки на двери и залеплял жевательной резинкой перепиленную решетку на окне гостиной, чтобы если что успеть взять “пакет”, сигануть на улицу и оставить милицию с носом и с включенным телевизором, но без искомого. Надя быстро находила жвачку и вызывала мастеров, они снова приваривали решетку. Рома перепиливал опять, в другом месте. Еще Рома коллекционировал литературные “нет” — у него была солидная пачка письменных отказов из толстых журналов и издательств, он просил именно письменные, или в те времена, когда он желал известности, редакторы обязаны были отвечать на бумаге, не знаю. Роман коллекционировал электросчетчики и пишущие машинки, которые добывал у друзей обманным путем и разбирал до последнего винтика, мстя таким образом за долгое непечатание дальней родственнице станка Гутенберга. Однажды жертвой его страсти пала и моя механическая раздолбанная “Ортех”, купленная мне на поступление в университет и ставшая соавтором всех рукописных 20-страничных сборников, которые тогда по какому-то дурацкому ритуалу считалось нужным издавать в четырех экземплярах и дарить друзьям и любительницам поэзии (советский атавизм исчез после первой же публикации в “Урале”). Машинки было жаль, и я, рассердившись, забрал у Романа свежий его трофей — новенькую, в масле, портативную “Башкирию”, которую потом подарил Тиновской. Ленка на ней печатала криво, почти без знаков препинания, но все-таки печатала, а написать от руки не смогла бы ни за что — графофобия. Ты предупредил Рому, что к нему едет в бешенстве Дозморов, и он отдал мне машинку безропотно, обеспечил сеткой для переноски и даже донес механизм до трамвая. За что Рома ненавидел электросчетчики, не знаю, но в голове его постоянно крутились различные литературно-коммерческие проекты. Например, реклама магазина “Верона” в виде переделанных строк из “Ромео и Джульетты” или слоган для официального дилера “Тойота — ощущение полета”, за который, как вдохновенно врал Роман, ему заплатили пять тысяч долларов. Усомнившимся, например Диме Рябоконю, демонстрировалась соответствующая банковская расписка.
Премию “Мрамор” придумал Роман. Несколько его друзей-наркоманов работали в фирме, занимавшейся изготовлением надгробий из разных долговечных природных материалов, в том числе, если у заказчика или у родственников “клиента” был бюджет, из благородного белого мрамора. Образцы малых архитектурных форм, уже готовые заказы с выгравированными именами и датами, а также те, что были в работе, живописно лежали и стояли там и сям во дворе фирмы, терпеливо и молча ожидая владельцев. Территория фирмы в самом центре города выглядела как репетиция небольшого, но богатого сельского кладбища, что Василия Андреевича навело бы на определенные мысли, а может быть, и элегические позывы, если бы он побывал в Екатеринбурге не с будущим Александром Вторым Освободителем, а году так в 2000, когда разворачивались описываемые события, но даже думать об этом, конечно, безумие. Рому же этот вид навел на мысль о литературной премии в области поэзии.
Премировать победителя конкурса на лучшее стихотворение о вечности предполагалось прижизненным мраморным памятником в виде раскрытой книги с его, победителя, произведением, высеченным в камне. Имя премии было дано по названию генерального спонсора — ООО “Мрамор”, памятники архитектурных форм. Но это, так сказать, только надводная часть проекта.