Шохов знал, что в таких случаях нужно говорить дамам, поэтому ответил практически без паузы.
- Если бы он не прихворнул малость, точно бы стоял рядом. Но доктор прописал постельный режим на сутки. Мой друг немного перетрудился с непривычки.
- Это серьезно?
- Не думаю, будет выполнять требования врачей, завтра к вечеру обязательно с тобой свяжется. Он так рвался это сделать сегодня, еле убедил парня, что четко передам тебе все его пылкие признания в любви.
- Считай, что передал. У меня ответная просьба. Валер, пусть он звонит на мобильный. Возможно, мне скоро придется вернуться в общагу.
- Что, поссорились с Никой?
- Нет, но можем в любую минуту.
- Понятно, передам.
- А ты послезавтра в городе будешь?
- Если надо – буду.
- Постарайся зайти к Хохриной часиков в семь вечера.
- Зачем?
- Боюсь, как бы с ней беда не приключилась. Только учти: я тебе ничего не говорила. Ты еще звонить будешь?
- Нет, не успеваю, с трудом удалось выкроить пять минут. Передавай подруге привет, можешь даже поцеловать от меня, только не ссорьтесь, а то в угол поставлю.
- Привет передам, а целовать не обещаю.
Лирова положила трубку и задумалась:
«И чего я только что сделала? Подставила подругу или помогла ей? До чего же противно на душе!»
Через пять минут вернулась Вероника. Она увидела задумчивую приятельницу у телефона и спросила:
- Ты чего такая унылая?
- Шохов звонил. С трудом вырвался на минутку в город, хотел услышать твой голос, просил даже поцеловать от себя, - с укоризной ответила отличница.
- Подумаешь, еще позвонит. Мороженое будешь?
- Нет, - отказалась от любимого лакомства Юля.
Минувший день измотал Рварина и морально, и физически. Опыты с латынью не прошли бесследно. Если заживление ран котенка особых проблем не доставило, то эксперименты с людьми дали о себе знать сразу после ухода Марковны. Ее сердечный приступ настолько перепугал молодого человека, что он выложился на все сто.
Старушка, правда, пришла не потому, что ей вдруг стало плохо. Наоборот, поведение внука, который вместо водки принес коробку зефира и оставшиеся деньги, настолько растрогало, что она кинулась благодарить лекаря.
- Когда Володька еще в школу ходил, я часто нахваливала зефир, не думала, что он до сих пор помнит. А после того, как мы душевно чайку попили, внучок сам пошел картошку окучивать - без просьб и обещаний налить горькой. Да он помолодел лет на пять, когда вернулся из магазина, - рассказывала Марковна обалдевшим приятелям и вдруг, схватившись за грудь, начала сползать со стула.
Оба экспериментатора сначала растерялись. Шохов первым вспомнил о способностях друга и попросил того действовать. Сколько раз Радимир произнес «tractare», он и сам не знал, но время, пока старушка приходила в себя, показалось бесконечным.
Очнувшись, гостья продолжила благодарить за внука, посчитав приступ легким недомоганием. Валерка начал ее инструктировать, понимая, что слухи о Раде, как избавителе от алкоголизма, могут серьезно усложнить им жизнь.
- Лучше будет, если ваш Володька решит, что сам поборол дурную привычку. Захотел не пить - и не стал. Тогда и самоуважение проснется, он другим человеком быстрее станет. Поэтому в деревне никому ни слова о лечении, иначе все насмарку.
- Так я и не собиралась, разве что по секрету Михайловне.
- Какая Михайловна?!
- Так соседка моя, подруга лепшая. Токмо благодаря ней твой приятель и заглянул в дом.
- Хотите опять потерять внука? – строго «наехал» Валерка.
- Упаси Господь! – перекрестилась старушка.
- Тогда никаких Михайловн. Учтите: второй раз парня из дурмана не вытащить даже ему, - Шохов кивнул в сторону Радимира. – А стоит подняться слухам, и внучок перестанет в себя верить, снова покатиться по наклонной.
- Да, да, - закивала старушка, - людская молва – штука страшная. Володька, он ведь с чего запил? Я когда с первым инфарктом в больницу попала, в деревне заговорили о скорой смерти Марковны. Тут внучок и не выдержал. Любит он меня, когда трезвый.
- Вы сказали - первый? – удивился Рварин. – Был и второй?