В ответ чернокожий мальчишка-демиург бросил свою собственную недурственную в деле аннигиляции самоделку. Не простая граната, а жидкая взрывчатка усилена алюминиевым порошком. И как долбанет, что будто это фугас, да еще начиненный иголками. Столько воя и жутких стонов после этого справедливого акта возмездия! Несколько десятков фашистов как кулаком зубьев повыбивало, а живые, но искалеченные завидуют мертвым.
А как тут не позавидовать, если ты калека, и боль расплющенных конечностях, даже адовой нельзя назвать.
Неистово строчить в данный момент приходилось уже почти вслепую, размашисто поводя стволом. Афроамериканский Мальчишка-демиург неугомонен и даже на острие кинжала, лихо острит:
- Когда невидно врагов, то нет и страха, хотя главный ужас в том, что ты не сумел их вовремя обнаружить!
Очаровательная, но израненная пулеметчица Фай Родис сухо щелкнула и умолк инструмент аннигиляции. Похоже космическая воительница, уже почти в прострации. Но ее воспаленные губы шепчут:
- Сдаться значит предать всех, погибнуть значит предать себя, но чтобы выжить, не надо предаваться мыслями о своих слабостях которые толкают к предательской гибели!
Красиво сказано, но к сожалению этого слишком мало. Исторгнув из себя заключительный патрон, пулемет Фай Родис обессилен, ствол беспомощно дымиться, а из марева напоминающего рвущихся из геенны разъяренных дьяволов, на вершину нахлынули сначала гусеницы бронетранспортеров, заставляя осыпаться края окопа. А за ним перекошенные фигуры в комбинезонах цвета болотного хаки. Сержант-амбал в этот миг успел перехватить столь удачно дополненный с расположенным горизонтально штык-ножом автомат, и с диким ревом воткнул в толстое пузо ближайшего фрица. Со смаком повернул, проорав:
- Мы разжигаем пожар мировой! Рвемся под знаменем красным в бой!
Мальчишка-демиург же вогнул клинок под лопатку, когда сзади громадный гитлеровец перепрыгнул было через его окоп, но споткнулся. Чернокожий Пацан-Творец оглушительно проорал:
- До последнего можно драться, до последнего можно терпеть, но последнее нельзя потерять побежденному, ибо беспредел победителя переходит последний предел!
Несколько советских гордых и несгибаемых воительниц, гвоздя из того чем только можно, врезались в фашистов. О как красивые стройные бабы мочили их, что гитлеровцы покатились кувырком под ними к подножию возвышения. Даже израненная Фай Родис атаковала, да так, что от удара её штыка большая с покатым лбом башка фашистского офицера-гиганта слетела с бычьей шеи.
Звездная воительница громко воскликнула:
- Самая предательская гибель, пасть удирая от гибели!
Фай Родис двинули прикладом в раненное плечо. В ответ космическая дьяволица с ангельским характером, так саданула коленом в подбородок, что челюсть фашиста, вонзилась в небо, а затылочная кость лопнула словно земная кора при ядерном взрыве. И не ставя ногу на место, Родис добавила пяткой в межглазье очередного фрица, заставив того лететь словно кеглю, сбивая прочих фашистов. Один из них при падении налетел на выставленный своим же подельником штык и забился в жутких конвульсиях. Видимо так умирают проткнутые раскаленной иглой жуки, только насекомые не столь чувствительные как люди.
Проорав петухом, африканский Мальчишка-демиург сам исцарапанный и прокоптевший со сбитыми коленями, и большущей посиневшей шишкой на лбу, вымахнул как ранее карауливший в засаде ягуар из траншеи. Поставил ловкую подножку успев перекинуть гитлеровского бугая через себя.
Да еще сделал неудачно приземлившемуся сломавшему короткую шее злыдне нос. Пацан-Творец увидеть слева судорожно вздрагивающие тела наполовину засыпанных землей Алеси и какого-то еще воина. Вернее какой-то голоногой и как все в отряде прекрасной воительницы, и рыкнул:
- Смерть не спрашивает когда придти, но её можно конкретно отшить, если твоя находчивость и мудрость пользуется спросом у жизни!
Мальчишка-демиург долбанул, коленом в подборок, несущемуся ему навстречу, фашисту. Добавил пяткой в шею, а затем, без промаха, стреляя в мерцающие окруженные дымом силуэты, побежал. Томас Линкольн ощущал себя жеребцом, ловко перебирая босыми, мальчишечьими упругими ногами, мчался вниз шлепая по траве, колючкам, лужам крови, дымящему и тлеющему покрывающему склон пожарищу. Воплощенный Создатель балдел, когда проносясь по огню, ласкающему мозолистые подошвы, вызывая ощущение сильной, но очень приятной щекотки.
Из просвета в возникшей от пожарищ мути на мальчика выбежал большой гвардейский офицер-пехотинец в сверкающей бронзой каске. Маленький, неуловимый Мальчишка-демиург успел отбояриться в левую сторону, поставив подножку. И уже в падении врезал врагу откинутым крепким прикладом в бритый висок. Хрустнули косточки, и брызнула кровь.
Чернокожий Мальчишка-демиург хихикнул и выдал опять:
- Не тот ловкач, кто ловит глупцов, а тот, кто не пойман заумным на крюк!
Еще одному нацисту уйдя от штыкового замаха, Томас Линкольн крепко саданул прикладом между глаз. Тот, выпустив из носа юшку свалился, как подрубленный клен. Другого фашиста мальчик-творец банально боднул башкой в подбородок. Гитлеровец, безуспешно пытаясь ухватиться за воздух, запрокинув рыжеватую с проплешиной голову назад. Мальчишка-демиург и это занес себе в актив.
Подросток-сержант, тоже дрался, как запертый в храме черт. И под его ударами падали растерзанные фрицы.