Глаза-бусинки Джанет следят за каждым моим движением через линзы очков.
Она, должно быть, так страдает от одиночества. Так нуждается во внимании… Эта женщина придумывает всё новые причины, чтобы звонить на мой личный номер как минимум трижды в день.
Ни единого шанса, что вне стен этого офиса она сможет привлечь моё внимание — да и внутри них тоже, если уж на то пошло.
Она всё ещё работает только потому, что больше всех подходит для своей должности. Я не настолько доверяю себе, чтобы остаться на весь день наедине с кем-то более привлекательным.
Я хмыкнул, заметив, как вспыхнул экран телефона, оповещая о её звонке. Как предсказуемо.
Джанет даже не пытается исправить что-то в своём внешнем виде. Весь её гардероб — брючные костюмы, которые выглядят так, словно их купили в комиссионном магазине.
— Росс, — отвечаю я на звонок, даже не посмотрев на сотрудницу, но всё так же чувствуя на себе её взгляд.
— Сэр, поднимается Ваша невеста.
О, чертовски идеально.
О прибытии «моей невесты», меня оповестил стук её каблуков. Мэгги не из тех, кто будет стучаться, прежде чем войти.
Открыв двери, она танцующей походкой прошла в кабинет.
— Эрик, хорошо, что ты здесь. Я звонила тебе на мобильный, — она пытается нахмуриться, но её лицо настолько накачано ботоксом, что едва ли способно хоть на какую-то мимику.
О её злости мне известно только из-за того, что у неё дернулся глаз.
— Он разрядился, — срывается ложь с моих губ.
— Ты никогда не заряжаешь его — так есть ли вообще смысл, чтобы иметь эту штуку? Ты так же плох, как и Саммер — моя инструктор по йоге. Откуда у неё появятся новые клиенты, если она не отвечает на звонки, чтобы поговорить с ними?
Мэгги покачала головой, так словно мы, в сравнении с её величеством, сущие тупицы.
— Ох, говоря о Саммер, — объявила женщина. Её глаза зажглись в предчувствии того, что она поделится со мной новыми сплетнями. — Ты знал, что у неё новый парень?
Нахрена мне это? И мне, чёрт возьми, даже насрать, кто такая Саммер.
Я даже не помню кто из её подруг Саммер.
— Она уже познакомила его со своими детьми. Парень может оказаться кем угодно. Я слышала, извращенцы часто соблазняют матерей-одиночек, чтобы подобраться к их детям.
Гостья усмехнулась, в то время как её слова мечом вонзились в мой разум.
Внутри всё перевернулось. Меня замутило от нахлынувших детских воспоминаний.
ЭРИК. ВОСЕМЬ ЛЕТ.
Мама открывает входную дверь, пропуская в дом своего «бойфренда-на-месяц».
Он ещё хуже, чем предыдущий.
Когда он приходит, в отличие от визитов тех других, женщина больше не запирает меня в шкафу — вместо этого она колет мне в руку что-то, от чего на меня обрушивается тьма, утягивая в небытие.
Когда я, в конце концов, всё же нахожу свет и прихожу в себя, моё тело болит и ноет.
Я знаю, что она оставляет меня наедине с этим парнем.
Знаю, что он плохой человек. Что ему нравится причинять боль детям.
Когда ваше детство проходит рядом с матерью вроде нашей, вы познаёте все плохие вещи этого мира намного раньше, чем должны.
Когда ваше детство проходит рядом с матерью вроде нашей, вы понимаете, что они не остаются за дверью вашего дома.
В последний визит этого нового бойфренда, я не мог ходить целую неделю, из-за чего пропустил тренировки по бейсболу. Я не позволю вновь отнять их у меня, ведь это единственное, чем я искренне наслаждаюсь.
Прежде чем мама успела поднести иглу к моей руке, я вырвал её и всадил в шею женщины. Ахнув, отступив назад, она споткнулась, вытаскивая кусок металла из своего горла и роняя его на пол.
Я осознаю, что, вернувшись из темноты, в которую утянула её игла, мама разозлится — но, в отличие от прикосновений её нового парня, с побоями я смогу справиться.
Сорвавшись с места, я со всех ног бегу вверх по лестнице, минуя ужасного человека.
Сердце гулко стучит в груди.
От осознания, что он идёт за мной — у меня на лбу проступила испарина и дрожат руки. Я слышал, что он пустился в погоню. Слышал его рык и тяжелую поступь, пока он искал меня.
Затаившись, я старался дышать как можно тише, чтобы мужчина не догадался, где я спрятался.
Да-дум… Да-дум… Да-дум…
Стоило увидеть, как носок его ботинка опустился на последнюю ступеньку, я, сглотнув, изо всех сил ударяю его из-за угла своей небольшой битой. Она опускается прямиком ему в лицо.