— «Well», — вновь повторил Гарвик, и семь тысяч фанатов Пресли одобрительно загудели.
Он выждал положенные шесть секунд.
— «Well», — спел он снова и заметил, что справа что-то движется. Не смея изменить позу, он стрельнул глазами в эту сторону и почти сразу же пожалел об этом.
Три голографических Элвиса, роняя клочья лиловой пены, летели на всех парах прямо к сцене в сопровождении тележки, на которой стояли два длинных металлических ящика, покрытых слоем такой же пены. Четвертый Элвис валялся на повозке — не то пьяный, не то без сознания, а пятая фигура — надменный рыжеволосый гигант с застывшей ухмылкой восседал за пультом управления.
«Ронни Ромпер?» — в ужасе подумал Гарвик, однако ему требовалось оставаться в позе «Взгляда исподлобья» еще пять — восемь секунд, необходимых для того, чтобы вызвать у публики восторженный экстаз.
Тележка мчалась на него, не собираясь останавливаться. Гарвик был потрясен ужасом представшей перед ним дилеммы. Отступи он в сторону — и тысячелетние традиции опорочены, а его карьера погублена. Останься он на месте — повозка вместе с грузом и рыжеволосым водителем переедет его.
Гарвик решил стерпеть. Он упрямо стоял в Седьмой Позе, отчаянно склабясь. Зрители затаили дыхание. А потом Гарвик почувствовал, как тележка тащит его по спине, а когда из глаз у него посыпались искры и он шлепнулся на пол, толпа разразилась радостными воплями.
Гарвик всю свою жизнь репетировал не для того, чтобы вот так запросто сдаться. Он встал, выпрямился, по-прежнему цепко сжимая микрофон… машинально принял Одиннадцатую Позу «Король в славе».
«Я»… — начал он, чувствуя, как весь мир кружится и плывет, и вдруг, несмотря на головокружение, заметил, что на сцену приземлились еще трое Элвисов… а один из них, похоже, Рут Зонг… и между ними и первой компанией Элвисов завязалась драка. Одного из первой группы Элвисов сбили с ног.
«Поклонники вряд ли обвинят меня в происходящем», — подумал Гарвик. Стараясь оставаться в образе, он шагнул вперед и потрепал одного из Элвисов по плечу.
— Что тут происходит? — спросил он, бессознательно употребив тот самый мертвый язык, на котором пел весь вечер.
Элвис развернулся, врезал ему по физиономии и повалил на сцену. Публика взревела.
Гарвик решил, что пора сматываться, но это оказалось куда труднее, чем он ожидал, поскольку один из дерущихся Элвисов, а за ним и другой, налетели на него и шлепнулись на пол.
Гарвик помотал головой, чтобы очухаться, и снова осторожно поднялся на ноги. К драчунам присоединился еще один — жуткого вида человек в клацающем механическом костюме. Когда он взбирался на подмостки, с него ручьями текла вода. Наверное, он добирался до сцены через пруд.
— Рут! — прокричал мужчина, дурацки улыбаясь.
— Мило! — крикнул один из Элвисов. — На помощь!
Теперь Гарвик уверился в том, что это Рут Зонг, на которую насели и колотили еще двое Элвисов.
Гарвик собрался прийти ей на помощь — по крайней мере она была тем Элвисом, которого он знал. Но стоило ему броситься к Рут Зонг, как Мило схватил его сзади за стоячий воротник.
— Крыса! — завопил Мило и принялся так трепать Гарвика, что у того застучали зубы. Гарвик полетел через всю сцену. Гидравлические устройства экзоскелета испустили шипение.
В глазах у Гарвика потемнело, но когда он потряс головой и снова обрел зрение, битва продолжалась. Элвисы носились по сцене, а в центре Мило сражался с Ронни Ромпером. Рык, стук, шипение гидравлики и клацание металла сопровождали удары, наносимые кулаками, ногами, и шум от столкновения со сценическим оборудованием и панцирем Мило.
Один Элвис ударил другого так сильно, что у того слетел парик. Кто-то кого-то стукнул микрофонной стойкой. А какой-то Элвис пытался задушить противника.
Молодая женщина бросилась на подмостки. Ее голову венчала прическа в виде скалы, а вокруг кружились информационные сферы. Она кинулась в самую гущу. А потом на сцену взобралась компания меднокожих коротышек. На Элвисов они плевать хотели — они охотились за женщиной.
За коротышками поднялся старик, который, размахивая своей палкой во все стороны, колотил всех Элвисов подряд.
Публика неистовствовала.
Мило заехал кулаком в Ронни Ромпера. Тот упал на тележку, но не сплоховал. Рыча, как демон, он подхватил один из ящиков — уж не гроб ли? — и словно тараном ударил им в грудь Мило. Мило покачнулся и отпрянул. Ронни воспользовался преимуществом и принялся охаживать Мило ящиком снова и снова. Мило оказался на самом краю сцены. Он отчаянно махал руками, напоминая ветряную мельницу, и пытался сохранить равновесие.
— Убейте их всех! — послышался крик из одного гроба.
Ревущий Ронни, похоже, именно это и намеревался сделать. Он ударил в последний раз, и Мило, издав отчаянный вопль, сорвался с подмостков в пруд, взметнув тучу брызг. А потом Ронни поднял гроб над головой, еще раз взревел и швырнул ящик Мило вдогонку. Раздался жуткий металлический скрежет, а потом сверкнула яркая вспышка — словно произошло короткое замыкание.
На подмостках без сознания валялись четверо Элвисов, среди которых, как понимал Гарвик, была Рут Зонг.
Один из Элвисов, еще державшийся на ногах, и Ронни Ромпер, подобрали двух бесчувственных товарищей и улетели, прихватив тележку. Трое раненых Элвисов остались на сцене. Публика ревела и орала: «Бис!»