Преступление против детства.
Судьба. Одна из тысяч.
8 сентября 1941 года. Эта дата писалась кровью для семьи Ковалевых.
Услышав рано утром шум от разрывов снарядов, люди запаниковали.
Хаос.
Страх.
Паника.
Люди начинают в спешке собирать свои вещи и прочь бежать из города, но на окраине их ловят немцы и убивают.
Семья Ковалевых как все. При попытке побега из городанемцы расстреляли взрослых, оставив только двух детей: пятнадцатилетнюю Варю Ковалеву, которая слезно умоляла оставить в живых ее десятилетнего брата – Ваню Ковалева.
Два немца, которые безжалостно убили их родителей, сжалились над ними. Но, они бы не стали так поступать из благих намерений. У них были свои планы.
- Was machenwirmitihr? (Что будем делать с ней?) – спрашивает тот,что повыше, у мужчины в очках.Девушка смотрит в недоумении на них.
- Wirwerdensiebehalten. (Оставим их себе) – заявил тот.
Девушка смутно помнит, что происходило. Те солдаты, если их можно так назвать, приказали возвращаться в город и найти укрытие, сказали, что они обязательно найдут их. И дети пошли. Маленький мальчик, который еще не почувствовал вкус жизни , уже чувствует вкус пыли и крови на губах.
А в городе люди бегут, ищут своих детей в толпе, дерутся за последний кусок хлеба. Они одичали, сошли с ума. Девушка же лишь крепче прижала брата к себе, прикрывая его своими длинными золотистыми волосами.
Слезы сами льются из глаз. Осознание того, что они больше никогда не увидят родителей, бьет в голову как спирт, поднесенный к носу при обмороке.
Взрослая жизнь наступила слишком рано.
- Варя… там эти дяденьки, они идут к нам? – маленький Ваня совсем не понимает, что происходит. Он думает, что они им помогут, укроют от этого всего. Может быть, и укроют, но плата будет очень высокой.
- KommenSiemituns, wennSienichthierstehenwollen (Идите с нами, если не хотите стоять здесь) – высокий мужчина, подзывая к себе рукой, осознавал, что эти дети вряд ли их поймут.
Он смотрит в потускневшие глаза девушки и отмечает в голове слово «красивые» перед тем, как повести детей на склад.
- Siewerdenhierleben. (Вы будете тут жить) – подает голос человек в очках, который все это время молчал.
В школе Варя учила немецкий, но у нее не очень получалось. Именно по- этому еще пару минут она по кусочком разбирала сказанное предложение, которое произнес солдат в очках. Она кротко кивнула и шепнула на ушко брату перевод, все еще смотря на мужчин.
-Was wollen Sie von uns? (Что вам от нас надо?) – произносит она на ломанном немецком, с опаской заглядывая в глаза долговязого. Они манили, соблазняли посмотреть, но в то же время топили в себе и вязко прилипали, словно мед, который медленно стекает с ложки.
-Dein Haaristsehrschön. Ich denke, der Körperauch. (Твои волосы очень красивые. Я думаю, что тело тоже)
Испуг. Вот что испытала Варя. Словно за одну секунду облили ледяной водой, а после пронзил электрический ток. Появляется зуд по коже, вызванный табуном мурашек.
Страх – вот что еще она испытала. Это липкое чувство, которое заполняет вены. Оно сгущает кровь. Сердцу сложно разгонять это вещество, оно буквально на пределе, готово выпрыгнуть из груди. От частого дыхания грудная клетка девушки часто взмывает то вверх, то вниз, что не укрылось от глаз напротив.
Теперь она знает, в чем утопают эти глаза. Ответ – похоть.
Да, а вы думали, они по доброте душевной взяли их под свое крыло? Вы все еще думаете, что после у них будет все хорошо? Как в сказке? Нет, это вам не сказка. Чудес не будет. Это – жизнь. Это – судьба-злодейка.
На ее глазах цвета первой зелени виднеются слезы. Ее очи тухнут. Они стали цвета пожухшей травы в конце сентября.
Она молится всевышнему, но тот, видимо, оглушен взрывами и выстрелами. Он ее не слышит.
-BringtdenJungenraus. (Выведите мальчишку) – небрежно кидает рослый мужчина тому, что в очках.
«Спасибо, что хоть маленький не увидит», - проносится в ее голове…
После того, что она пережила, ее ведут в комнату к брату. Неизвестно, сколько они еще там будут находится и что переживут.
Девушка просыпается от легкого покачивания – толчка. Первое, что она видит – длинные волосы. Второе – родной брат. В руках у него кусочек хлеба