А вызывать это желание хотелось ещё меньше, чем вспоминать о его наличие.
Она не так много поняла из едва ли читаемой книги, но продолжить чтение не решилась пока, прижимая к себе чешуйчатый фолиант как чудотворную вакцину от всех страхов. Она ещё недолго просидела там, приводя дыхание в норму и осторожно направилась в сторону выхода, постоянно озираясь. Тяжелого разговора ей сейчас совсем не хотелось, ведь Майан был именно из таких - чьи эмоции как ничто умеют ложиться на грудь свинцовой гирей. На самом деле ей не стоило так волноваться. Мальчишка был настолько растерян, что повстречав Лиорлику, в который раз не проинформированную о внезапных побегах, смог вымолвить только что-то вроде «мне кажется, я с ней рехнусь». На что Лика лишь смущенно хмыкнула, сдерживая порыв ответить, мол, взгляни в зеркало, ты уже.
Заарнисса мчалась к общежитию так, словно вот-вот земля под ногами обрушится в бездну. Перескакивая через две ступеньки, взметнулась вверх на четвёртый этаж, снеся по дороге не одну пару нерасторопных лернанток, которые даже не подозревали, что сегодня по прогнозу ураган.
Мысли настолько рассыпались по округе, что Заарнисса с трудом попала в собственную комнату. Дверь же, если бы могла, немедля покраснела бы от такого количества столь изощренных ругательств в свой адрес. Но в моменты подступающей паники Заарнисса как никогда чувствовала себя уязвимой, от этого и пальцы не слушались.
- Ну почему опять я? - швырнув старую книжку на кровать, принялась вымеривать шагами комнату, тормоша и без того взъерошенные чёрные волосы. - Брачный ритуал?! Сраное драконье венчание?! - на секунду замешкав, вскинула руки вверх, с театральным трагизмом уставившись в потолок. - Боги, слепые вы нелюди, на кой черт вы мне весь этот кошмар даруете? Другие подарки разобрали впереди стоящие в очереди? Или какого...
- Поминать черта, обращаясь к Богам? Оригинально, ничего не скажешь, - на это Зара закатила глаза так сильно, как только умела, медленно поворачиваясь к незваному гостю на подоконнике.
Киллиан Верона сидел донельзя вальяжно, свесив одну ногу внутрь комнаты. Следы от его сапог совершенно не украшали белую раму, но его это мало волновало. Зара не знала сколько этот нахал успел услышать и потому начинать диалог не спешила. Он был с ней солидарен, даже того не подозревая, и потому просто наслаждался моментом, иронично вскинув одну бровь, на кончике пересечённую тоненьким шрамом. На вопрос откуда он, юноша привык отвечать, что получил в детстве, когда игрался. Не то чтобы это было правдой, но он искренне был уверен, что повторяя это в сотый раз, хоть на секунду сам начнёт верить, что у него вообще было детство.
- Снова ты? И снова без приглашения, - приближаться к нему она не спешила, напротив - сделала пару шагов назад, сама того не понимая, опасаясь повторения произошедшего в ванне.
Не послушав чужих домыслов, она все же своему мнению изменять не собиралась. Не могло ей привидеться. Просто не могло. Девушка была более чем уверена в здравости собственного рассудка. И не этому паршивцу ее убеждать в обратном.
Киллиан на всех производил впечатление довольно скользкой личности. К нему совершенно не хотелось приближаться, а уж тем более заводить дружбы. Если большую половину лернантов было не трудно раскусить, распознать в них хоть что-то понятное мышлению, то Верона оставался неизменной загадкой Института. Тот, кто был здесь всегда. И навсегда тут и останется.
- Я предпочитаю просить прощения, а не разрешения.
- Ты у меня в должниках в обоих случаях, - Зара внимательно следила за каждым его движением, не желая подкупаться нарочитой расслабленностью, шалящие нервы она чувствовала за версту, словно нежить кровь.
- Я в этой жизни никому ничего не должен, кроме самого себя, - он так старательно разыгрывал безразличие, что это начинало походить на дешевую театральную постановку.
Правда к этому Заарнисса, поглощенная собственными проблемами, оставалась совершенно слепа. Они оба замолкли, изучающе всматриваясь в глаза напротив. Каждому хотелось прочитать мысли второго, но при этом оставить свои собственные в тайне. Зара искренне не понимала, что он забыл здесь, на ее окне. Он вёл себя слишком самодовольно и нахально, чем вызывал лишь отторжение. Киллиан же не мог оторвать взгляда от реснички, упавшей на острую девичью скулу. Самое смешное было то, насколько им обоим комфортно становилось в этом обоюдном молчании. Но ни один не спешил этого признавать.