9.1
- Я думаю, что это слишком опасно. Не стоит...
- Думать буду я, а ты делать, - на долгие прения Заарнисса настроена не была от слова совсем. - Говори что нужно.
- Все знают легенду о сотворении Харонской Империи?
- Допустим, - не знал ничего Арий, но упасть в грязь лицом не хотел.
- Когда-то Бог Смерти пошёл на сделку с человеком. И попросил у него по монетке за возможность прожить дольше уготовленного ему срока. Тогда человек стал просить взаймы у товарищей. Но Богу это не было угодно. Ведь то, что ты взял взаймы, становится твоим. И понял тогда человек, что монетка была символом прожитого дня. Он украл по монете у других людей, чтобы обменять их на время. И годы его шли, сгорали Империи, пока он строил собственную.
- А потом он ввёл налоги, чтобы законно отбирать жизни, это мы помним. Но при чем тут Ритуал?
- Надо дать Киллиану взаймы. Своё здоровье, свои дни.
- То есть отдать свою жизнь, чтобы продлить его? - к такому Заарнисса не была готова вовсе, идея прикопать его под кустом становилась все заманчивее.
- До конца дослушай, неугомонная! В игры со смертью мы не будем ввязываться, уже наигрались. Ему надо немного сил дать восстановиться. Сначала запустим процесс «Жизнь взаймы», потом осторожно вплетаем на нижнем уровне самовосстановление клеток, затем идёт смещение с горизонтальной оси и мы исключаем первый пункт, выводим его и обрываем. И волки сыты и овцы целы.
- Сейчас тебе мой мозг лечить придётся, он перенапрягся. Черт с ним, пляшем. Колдуем, точнее, - время завертелось волчком, пока друзья разбрелись каждый заниматься своей частью работы.
Пока Дирин перебирал заклинание на составляющие и на бумаге расписывал тончайший структурный уровень, Заарнисса искала предметы для ритуала. Вместо чаши решили использовать кувшин, вместо кинжала пришлось отмывать охотничий ножик. Пришлось сжечь один подлокотник с кресла, чтобы раскалить железный гвоздь и выжечь на ручке ножа магические знаки. И обработать пламенем острие. Кресло не обиделось.
Лику, с ее тонкой душевной организацией, было принято решение сослать оттирать кровь. Всяко лучше, чем смотреть, как режут твою сестру.
Вырезав на ладонях нужные символы, Арий и Зара сцедили немного крови в чашу, пока Дирин читал инструктаж. Вдвоём они забрались на постель, Арий сел выше Киллиан, уложив его голову себе на колени. Заарнисса же оседлала похрипывающее тело. Разорвала мокрую рубашку и на чистых участках кожи вывела оставшиеся знаки.
Все было готово. Как только Дирин произнёс первые слова, Верону тряхнуло так, что Зара чуть не слетела за борт. Под белеберду, изрекаемую другом, было тяжело оставаться серьёзной, но девушка старалась. Из надрезов на ладонях сама собой начала сочиться кровь, становясь с каждым словом все чернее. К тому моменту, как чаша наполнилась, у них обоих уже все двоилось перед глазами.
- Теперь сделай глоток, - подавляя тошноту, она отпила каплю. - Остальное залей в него.
Внизу живота мгновенно разлилось тепло. Девушка осторожно приоткрыла ссохшиеся от крови губы Киллиана. Они были поразительно тёплыми. И по капельке влила.
- Арий, выйди.
- Зачем?
- Я сказал, выйди. Прояви уважение, - он фыркнул, но подчинился, от каждого шага шатало все сильнее и потому план отоспаться в ванне пару часиков казался ему просто гениальным.
- Теперь сними рубаху и нарисуй на груди эти символы его пальцами, - Дирин вырвал из тетради листок и передал Зара. Сам же тактично отвернулся и вышел вслед за Арием.
Киллиан с каждой секундой становился все теплее. К щекам начинал приливать небольшой румянец, а грудь размеренно вздымалась под ее руками. Его лицо выглядело умиротворённо, словно во сне он слегка улыбался. Зара так сильно захотела влезть к нему в голову и увидеть, что же прячется за столь несчастной оболочкой. Оголившись, Заарнисса опустила его палец в чашу и несмело коснулась собственной груди. Письмена ложились плавно, едва ведомо. По телу проступала приятная волнительная дрожь.
На секунду замешкавшись, она почувствовала, как юноша осторожно придерживает ее ладонь. Легким движением он опустил вторую руку ей на талию, вынуждая чуть наклониться. Ещё мгновение спустя его веки разомкнулись, а покрасневшие губы чуть дрогнули в улыбке. Закончив выводить последний символ, он поднял ладонь выше, осторожно скользнув вдоль ее щеки. Девчонка подобно ласковой кошке прижалась к ней, чувствуя такое долгожданное тепло.