Звонок коммуналки разорвался оглушительной трелью, а потом, судя по звукам, хлипкая дверь сдалась под натиском.
-Что творите, ироды?! – раздался в коридоре голос воинственно настроенной бабы Веры.
-Старушенция, ты бы не совалась на линию огня.
-Я сама вам такую линию огня устрою, поганцы!
-Бабка, чего раскричалась? – грубо оборвали соседку. –Скажи лучше, были здесь сегодня чужаки? А то тут комнат, как в муравейнике, искать долго придется.
-Были чужаки, мальчики, - заговорщически понизила голос баба Вера.
30
Серый
В просторном кабинете офиса было много воздуха, но кислорода катастрофически не хватало. Откинулся на спинку кресла и судорожно потер шею, пытаясь делать глубокие вдохи. Нервы шалили не на шутку. Я не ожидал, что окажется так сложно.
Полгода назад раздался странный телефонный звонок. Смутно знакомый голос сказал, что у него есть предложение, от которого я не смогу отказаться. И был прав. На личной встрече я увидел Жданова Дмитрия Владимировича. Он хотел убрать Вадима с поста, и я согласился.
Многим из нашей сферы мое решение было бы непонятным, ведь принцип верности своей стае стоял на первом месте. Но я никогда не был командным игроком, а существование Вадима, который хоть и никогда не ставил себя выше меня, но все-таки по иерархии находился на самой верхушке – надо мной, приносило раздражение. Мне не нравилось подчиняться, даже формально.
Однако долгие годы мне приходилось играть роль и услужливо следовать всем указаниям. Я знал, что Вадим достаточно великодушен, но мягким никогда не был. При необходимости он мог расправиться с любым, кто забудет свое место. И решил, что в бутылку лезть не стоит.
Изначально в мои планы не входила диверсия. Я думал, что спокойно доработаю пару десятков лет, накоплю и уеду заграницу, греть бока на солнце. Звонок Жданова перевернул все с ног на голову.
Дмитрий Владимирович был хорошим психологом и маркетологом. Он так рассказывал обо всех преимуществах, что сумел меня заинтересовать.
-Кто ты сейчас, Серый? – спросил пятидесятилетний мужчина крепкого телосложения. – Мальчик на побегушках у самодура Вадима, который решил, что может сделать нашу сферу цивилизованной? – с неприязненностью усмехнулся он.
Признаться, здесь он утрировал. Мальчиком на побегушках я никогда не был, но даже роль правой руки, у которой значительно больше привилегий, меня тяготила.
-Я же предложу тебе совершенно другое, - продолжал убеждать мужчина. –В моих планах разделить город на отдельные секторы. Во главу одного из них я хочу поставить тебя.
Заявление было громким и очень привлекательным. Я взвесил все за и против, согласился. И сейчас начинал жалеть.
Пока что все складывалось с точностью наоборот. Вместо командующего, я превратился в того, кто бегает, собирает информацию и выполняет все прихоти засевшего в своем замке старика.
Если в первое время Жданов был доброжелательным начальником с легкой полуулыбкой, то со временем его тон принимал все более требовательную и ультимативную форму. Он все чаще становился недоволен моей работой. Считал, что я делаю слишком мало, не понимая, как я рискую, копая под Вадима.
В один момент я понял, что все обещания золотых гор было лишь пылью в глаза. У Жданова в руках я стал пешкой, расходным материалом. В тот вечер я в ярости разгромил свой кабинет, а потом на огромной скорости мчал в сторону особняка того, кто втянул меня в этот заговор. Жданов снова встретил меня с недовольством:
-Ты пьян, Сергей. Не твори глупостей. Езжай домой и проспись.
-Я уже натворил все, что только мог! – выкрикнул я, подаваясь вперед.
Жданова сразу загородили два огромных охранника, но он тут же спокойно велел им отойти.
-К чему же ты ведешь, Серый?
- Прошло уже пять месяцев, а дело не сдвинулось с мертвой точки, позиции Вадима в наших кругах только укрепляются. Я отказываюсь в этом участвовать! – в сердцах я стукнул по столу.
-Что ты здесь устроил, щенок? – взревел Жданов. – Тявкать не разрешали! Ты будешь участвовать в этом, пока я не решу, что с тебя достаточно. У тебя сейчас только два варианта: либо продолжаем работать, либо…
Жданов махнул рукой, и трое охранников, стоящих за его спиной, откинули полы пиджака, показывая оружие, которое не давало мне выбора. Теперь только вперед. Отгоняя неприятные воспоминания, я поежился.