-И нервный весь в последнее время, дергается постоянно, - подхватили другие.
-Мне он вообще никогда не нравился, - хмыкнули из стройного ряда.
Тогда признаться все же пришлось. Я подтвердил слова парней, а они тут же начали предлагать варианты кары для бывшего соратника и моей правой руки.
-Серого оставим «на десерт», - прервал я череду кровожадных идей. –Механизмом управляет Жданов, с ним и нужно разобраться в первую очередь. Не будет управляющего звена – пошатнется вся система.
Развинчиванием болтов и шестеренок этого заговорщицкого механизма я сейчас и занимался. Играя на контрастах, чтобы дезориентировать противника, я отошел назад. Жданов и не думал повернуться. Он теперь не ощущал холод оружия, но продолжал стоять ко мне спиной, ведь интуитивно ощущал, что находится на прицеле, и лишних движений без моего разрешения лучше не делать.
Ощущение собственного превосходства разлилось внутри теплой волной. Как же я хотел найти того, кто решил помериться со мной силами. Найти и показать, что партия была заведомо проигрышной.
-Что ты хочешь, Вадим? Я не понимаю, чем заслужил такой вечерний визит, - срывающимся голосом пролепетал Жданов. Он на самом деле лепетал, словно школьник, который принес домой двойку, и вызывал во мне чувство брезгливости.
-Не нужно делать хорошую мину при плохой игре, - с раздражением скривился я. –Мы оба прекрасно знаем, почему я здесь.
Я обошел Жданова, садясь на кресло напротив него. Мужчина все так же продолжал стоять с приподнятыми руками. Его маленькие невыразительные глаза со страхом бегали, оглядывая меня, на шее и щеках выступили неоднородные красные пятна. Грудь Жданова тяжело вздымалась, а рот был приоткрыт, словно ему не хватало кислорода, и он хотел захватить его больше, чем помещается в легких.
-Я…я, - Жданов пытался что-то сказать, но захлебывался в заикании и междометиях. –Только не убивай, Вадим, пожалуйста! – смог я разобрать фразу в череде завываний и всхлипываний.
«Руки еще марать об этого таракана», - подумал я про себя. Но озвучивать Жданову то, что физически с ним расправляться не собирался, не стал.
Не получив ответа на свою мольбу, Жданов начал тараторить, хватая со стола ручку с листом бумаги:
-Я все на тебя перепишу! Имущество, корпорацию. Дом этот, еще у меня есть несколько ангаров за городом, машины, бизнес-джет. Все перепишу, Вадим. – речи Жданова была очень сбивчивой.
Я поразился тому, что этот слизняк собирался встать на место управляющего. Да его бы за несколько месяцев съели, с таким малодушием. Жданов мог действовать только исподтишка, а встреча лицом к лицу сводила его с ума чувством опасности.
Мужчина скрючился над столом, начиная строчить дарственную. Его барахло было мне без надобности, но я не остановил Жданова. Он должен был почувствовать полную безысходность и пустоту, чтобы больше никогда в жизни не посмел посмотреть в сторону моих полномочий.
В моих планах было выслать Жданова не только из города, но и из страны. Билеты были готовы, договоренность с человеком, который должен будет проследить, чтобы Жданов сидел спокойно и не становился на дыбы, тоже.
Цирк с договором дарения начал меня утомлять. «Это нужно прекращать», - думал я, а мужчина тем временем перешел на второй лист. Впечатляюще.
Жданов занес руку для очередного слова, его глаза закатились, и мужчина рухнул на пол. Приняв это за симуляцию, я не спешил вставать. Тело Жданова начало скручивать судорогами, изо рта пошла пена, а конечности беспорядочно двигались.
-Черт, - выругался я, стремительно приближаясь к нему.
Пистолет перекочевал в карман, а в руке появился телефон.
-Скорую сюда вызовите, - дал я приказ своим парням. –У Жданова какой-то приступ.
Зафиксировав голову мужчины крепкой хваткой, чтобы он перестал биться затылком об пол, я перевернул его на бок, чтобы язык случайно не завалился, перекрыв дыхание. В реальной жизни я сталкивался со многим: вывихами, переломами различной степени тяжести, ранениями. Но такое видел впервые, поэтом, оказывая помощь Жданову, действовал по наитию.