Тот подписался в необходимом месте, возвратил лист бумаги участковому и продолжил сидеть на стуле, словно ожидая чего-то ещё, однако через несколько секунд Павел Игнатович самым прямым образом дал ему понять, что высиживать здесь более нечего.
– Вы можете быть свободны, Андрей Дмитриевич, номер своего мобильного оставьте только, чтоб быстрее с вами связаться, когда какие-нибудь новости по вашему делу появятся.
Заявитель достал из внутреннего кармана пиджака свою визитную карточку, передал её Павлу Игнатовичу и деловито сообщил, что будет ждать вестей как можно скорее. Затем он поднялся на ноги и поспешил выйти из кабинета, неожиданно столкнувшись в дверях с крепким темноволосым мужчиной лет тридцати пяти, который в это же самое время входил в кабинет и являлся оперативным сотрудником.
Глава 2
– Привет, Паша! Ну как боевой настрой? – с игривой улыбкой произнёс вошедший и присел на недавнее место Андрея Дмитриевича.
– Привет, Серёга! – мужчины через стол пожали друг другу руки.
– Что там у тебя?
– Да вот… заявитель какой-то странный. Деньги у него в магазине из сейфа кто-то взял, он владелец заведения. Говорит, что сейф закрыт был, а доступ к нему имели две женщины-продавщицы, которые туда выручку и носили из кассы. Вот теперь грешит на некую Марию Фёдоровну Остапченко, которая вчера магазин закрывала, либо же на вторую продавщицу – Ирину Дмитриевну Невеличко, та уже сегодняшним днём открывала, – рассказал вкратце суть дела Павел Игнатович, прочитывая с заявительного листа имена «подозреваемых». – Всё же странно как-то, ну не настолько же эти женщины глупые, чтобы взять из сейфа деньги, когда владелец знает, что доступ к сейфу…
– Как ты сказал? – неожиданно прервал участкового оперативник. – Как там… Остапченко эту…
– Мария Фёдоровна, – ещё раз взглянув на строки заявления, проговорил Павел Игнатович.
– А года она какого?
– Тут не указано, только адрес есть и телефон…
– Какой адрес? – с неподдельным интересом поинтересовался мужчина.
– Октябрьская тридцать пять, квартира девять, а что такое? Знакомая твоя?
– Не брала она, – твёрдо сказал Сергей.
– С чего это такая уверенность?
– Это мать друга моего, Витальки Остапченко, она одна его растила. Мы с детства с ним дружили, в школе учились вместе, потом в академии, а после и работали вместе. Не могла она, я знаю её хорошо. Обычная спокойная женщина, всегда честно жила, оттого и небогато, трудилась в торговле всегда, на базе овощной сперва, потом на рынке, в магазинах всяких…
– Постой, Виталий Остапченко, опер… не тот ли это?
– Да, тот. Ты тогда не работал ещё здесь, но слышать должен был…
– Да, я патрульным в то время только начинал, так её сын – это твой напарник, твой друг?
– Ага, бывший напарник, – хмуро изрёк Сергей.
– А что там за история тогда мутная какая-то произошла? Я как-то хотел спросить, но…
– Да ничего там мутного не было, мы козла одного с машины пасли, он деньги должен был за водяру левую передать… мы и следили за ним, чтобы узнать, кому именно, а потом выйти и на поставщика. В те дни в городе люди стали травиться от магазинной водки как раз, а время близилось к новогодним праздникам, все уже закупаться на Новый год начинали, нужно было скорее узнать, кто и куда поставляет эту палёнку…
– И что случилось?
– Ну перец этот подъехал к дому одному, заглушил двигатель и не выходит. Мы парконулись в том же дворе и стали ждать, что к нему кто-то выйдет, долго мы тогда в машине сидели, а у Витальки мама болела, дома одна лежала. Он быстрее разобраться с этим делом хотел, чтоб к ней поскорее поехать, отгул даже думал на следующий день взять…
– И что дальше было?
– В какой-то момент Виталька не выдержал и говорит: «Мы так до старости здесь просидим! Сейчас он нам и так всё расскажет», – я как сейчас помню его слова. Ну и рванул из машины... а я чего-то замешкался, подумал, что сорвёт же всю операцию, дурень, но тоже за ним почти сразу выбежал. Нагнал его уже тогда, когда он дверь водительскую открыл и стал вытаскивать того урода… в тот момент выстрел и прогремел, – проговорив эти слова, мужчина закрыл глаза и протёр лицо ладонями, будто от напряжения или усталости.
– Дальше я знаю, много в те дни об этом разговоров было, – с пониманием сказал Павел Игнатович, – ты тогда тоже выстрелил, напарник твой в больнице скончался, а дело вы провалили. Тебя ещё потом отстранили от службы на какое-то время.
– Да, на время разбирательства, а потом и сюда перевели, я ведь в центральном тогда был, что-то типа понижения по службе…
– Так может, с того и могла как раз таки Мария Фёдоровна деньги взять? – участковый машинально вернул разговор в прежнее русло. – Сына нет, помощи никакой, всё дорожает постоянно, а зарплата у неё не особо жирная, я думаю. Увидала в сейфе крупную сумму, бес и попутал, если даже и заранее не помышляла…