Чтобы жила рыба большая и маленькая
И снова мы плывем вверх по Волге, широкой, спокойной.
— До Петропавловки тут рукой подать, — объясняет мой гид. — А там Ахтубинская районная инспекция рыбоохраны. Здесь всюду запрещен промышленный лов рыбы: уникальные нерестилища осетровых.
На окраине Ахтубинска, за поселком Петропавловка, на берегу затона, в большой благоустроенной усадьбе расположилась инспекция рыбоохраны. Бурлаков представил меня ее начальнику Ивану Лукичу Гужвину. Несмотря на то, что я прибыл вместе с его непосредственным начальством, Гужвин внимательно прочел мое командировочное удостоверение. В этом солидном пожилом человеке чувствовались основательность и любовь к порядку. Когда он выслушал мое намерение написать о Волге, о волжской рыбе и о тех, кто их охраняет, оживился:
— Дело нужное. Может быть, такая публикация и нам кое в чем поможет. Проблем у Волги много, и есть такие, что нашему управлению, да что там управлению — и министерству не под силу.
Говорил Гужвин спокойно и уверенно, глядя на собеседника серьезно и доброжелательно. Позже я узнал, что ему недавно исполнилось пятьдесят, что он много лет председательствовал в колхозе «Родина», потом окончил астраханскую совпартшколу и уже несколько лет руководит инспекцией.
— Штат у нас сравнительно небольшой, — продолжал Иван Лукич, — всего семьдесят человек, в том числе двадцать шесть инспекторов. Есть флот — четыре стареньких баркаса, две автомашины, мотоциклы, у каждого инспектора моторная лодка. Дел — по горло. Территорию обслуживаем большую, по Волге до Волгограда сто пятьдесят километров, а по Ахтубе — она течет параллельно — на десять километров больше. Охраняемых рек и озер у нашей инспекции две тысячи четыреста квадратных километров. Места здесь уникальные, всюду нерестилища осетровых и частиковых. К первым относятся хрящевые породы: осетр, белуга, севрюга, ко вторым — костные: лещ, судак, карп, жерех, щука, плотва и всякая прочая мелочь. Промышленный лов на нашей территории всюду запрещен. Правда, в районе есть шесть рыболовецких бригад, но их задача больше спасать рыбу, чем вылавливать. Об этом вам расскажет наш ихтиолог.
Во время беседы в кабинет вошла солидная немолодая женщина, и Гужвин ее представил:
— Надежда Викторовна Судакова, мой заместитель по санитарной части. Она окончила химфак Саратовского университета, но увлеклась рыбой. Наверное, тут немалую роль сыграла фамилия, — усмехнулся Иван Лукич. — Судакова охраняет судаков вот уже двадцать лет.
— Не только судаков, а всю рыбу и воду, — вступила в разговор Надежда Викторовна. — Тут нужен глаз да глаз. Наша первоочередная задача — следить за тем, чтобы вода в реках и водоемах была чистой. Судоходство на реках большое, и нередко недобросовестные работники норовят, промыв баржу или судно, всю грязь сбросить тут же, хотя в нашем порту существует специальная промывочная станция с очистными сооружениями. Соль с Баскунчака поступает к нам и грузится на баржи на специальных соляных причалах, а мы следим, чтобы она в воду не попала. Хорошо хоть, у нас нет промышленного загрязнения.
— А как с гербицидами? — поинтересовался я.
— Здесь всюду песок, с поливных земель сброса воды в реки почти нет, вода уходит в почву. А там, где есть стоки в реки, они очищаются полностью.
Надежда Викторовна извинилась и ушла, объяснив, что ее ждут неотложные дела.
Иван Лукич пригласил по селектору ихтиолога.
— Сейчас я вас познакомлю еще с одной нашей дамой. Любовь Ивановна Киселева, старший наблюдатель контрольно-наблюдательного ихтиологического пункта. Она следит за движением проходных пород, главным образом осетровых, за нерестом, за частиковыми. Спасает молодь. Сама производит контрольные отловы. В нашей инспекции работает с 1969 года, пришла сразу по окончании Астраханского рыбвтуза.