— Смирнов, зайди. — Повернувшись ко мне, пояснил: — Сейчас я вас познакомлю с одним из тех троих, кто выбрались из машины.
В кабинет вошел невысокий сухощавый мужчина, загорелый, обветренный, и остановился у порога. По лицу его трудно было определить возраст. Он приятельски поздоровался с областным инспектором, приехавшим вместе со мной. Бурлаков заулыбался:
— Проходи, садись, Александр Дмитриевич, знакомься с товарищем. Он нашими делами интересуется. Да расскажи, как ты тогда, в марте, на свет заново родился.
— А чего рассказывать, — начал Смирнов нехотя, криво улыбаясь. — В прокуратуре рассказывал, в управлении. История не сильно веселая. Выплыть-то я выплыл, а на лед никак не выберусь. Водой его из полыньи залило, стал скользким. Схвачусь за кромку, а руки съезжают, и течение тащит вниз. Спасибо, Пичугин Сергей, наш инспектор, он выбрался первым, бросил на кромку льда свою меховую куртку и на ней меня вытащил...
«Трудная работа у рыбинспектора, — думал я. — В дождь, в слякоть — все на воде, в стужу на льду. А хапуги порой отчаянные... Рыба — это ведь деньги. Ловят не для себя — на продажу. А икра — это уже способ солидного обогащения. Продают тут же, на берегу, из-под полы — тридцатка за килограмм, а если вывезти подальше, то и в два раза дороже». Гужвин и Смирнов, видимо, уловили нить моих размышлений. Иван Лукич снова закурил.
— Трудно инспекторам, — подтвердил он. — Я посылаю их группами. Даю катер, к нему они цепляют на буксир свои лодки и плывут втроем, вчетвером. На баркасе кубрик, есть где отдохнуть, обсушиться, приготовить еду, а главное — действовать приходится не в одиночку. Есть у нас один большой вопрос, — Гужвин вздохнул. — Нашим инспекторам полагается оружие — пистолеты, но многие их просто не берут. Почему? Да потому, что очень трудно разобраться в тех сложных обстоятельствах, когда к нему можно прибегать, когда нельзя. Например, инспектор полагает, что действует в пределах необходимой обороны, а в суде выясняется, что даже доставать оружие, не то что применять, он не имел права. Я по этому вопросу много раз толковал с юристами и понял, что они в нем сами путаются. В общем, хорошо, если бы закон разработал эту норму четче, применительно к нам и егерскому составу охотничьих угодий.
Смирнов, внимательно слушавший рассуждения своего начальника, подхватил:
— Вот поэтому мы, инспектора, и считаем: нет с собой пистолета, значит, нет. И надеяться следует на самого себя да на весло, оно всегда в лодке, под руками.
— Это верно, — согласился Геннадий Яковлевич. — Такое же положение и в других инспекциях. Наверное, необходимо, чтобы работники милиции постоянно участвовали в наших мероприятиях и сами оформляли задержания браконьеров.
Каждого нарушителя — к ответу
После разговора в Ахтубинской районной инспекции рыбоохраны мне захотелось узнать, как борются с браконьерством работники милиции. Для этого пришлось снова вернуться в Астрахань.
В Управлении внутренних дел Астраханского облисполкома с 1960 года работает вневедомственный отдел рыбоохраны, обслуживающий низовья Волжского бассейна. Начальник этой службы Станислав Дмитриевич Гончаров трудится в милиции около двадцати лет, пришел сразу после армии по направлению райкома комсомола. Начинал он службу в районном отделе, был заместителем начальника по политчасти, потом окончил Волгоградскую высшую следственную школу и работал в областном управлении, а с января 1983 года возглавляет этот отдел.
— Мне говорил Прошин из Севкаспрыбвода, что он в общих чертах познакомил вас с нашим хозяйством, — начал капитан Гончаров. — Хозяйство в области большое. Триста четырнадцать судов рыболовного флота, из них семь плавзаводов и сто восемьдесят семь рыбоприемных судов. У рыбаков в колхозах около десяти тысяч моторных лодок. За всем этим нужен глаз да глаз. Любителей черной икры и рыбы много, а среди них есть настоящие хищники. Не просто браконьеры, которые поймают одного-двух осетров — и скорее подальше от реки. Нет, эти занимаются крупными хищениями, рыбу и икру у таких изымаем сотнями килограммов. Вот я тут недавно подвел некоторые итоги. Смотрите, что получается. Силами отдела — естественно, с помощью общественности — за десять лет у расхитителей и браконьеров изъято тридцать две тонны сто тридцать один килограмм зернисто-паюсной икры и сто двадцать восемь тонн девятьсот семьдесят четыре килограмма рыбы осетровых пород, почти пятьсот тонн частиковой рыбы. Вместе с партийными органами, работниками облисполкома, с прокуратурой и общественностью мы за последнее время кое-что сделали для того, чтобы сократить хищения и спекуляцию. Кстати, я вызову старшего группы по борьбе со спекуляцией, поговорите с ним.