На сей раз я успела заметить его раньше, чем он подошел. О его появлении возвестила моя же радость.
— Сказали: не их очередь. Сегодня зажигают вампиры. — Я закинула руку ему за шею, собираясь поцеловать. И только когда приблизила к нему свои губы, прошептала: — Кстати, я снегоход случайно разбила.
Макс не отвел от меня глаз. Все, что нужно, он уже разглядел.
— Так ему и надо. Он нам больше не нужен. Здравствуй, дорогая. Я рад тебя видеть. Не ушиблась?
— Маринка убила Сторожева.
— Я знаю. Она уже вернулась в Мезень.
Любимый подал мне руку. Сначала я посмотрела на его тонкую белую кисть с чуть синеватыми ногтями, потом перевела взгляд на лицо. Голубые внимательные глаза, красивые правильные черты, четкий абрис носа, алые губы. Что-то ведь есть еще, чего я не замечаю, а другие видят. Интересно, куда все смотрел Шеремет? На мой подбородок? У Макса с подбородком все в порядке — волевой, гладкий. Зубы! Ровные, крепкие зубы, конечно, удивляют своей белизной, но это не отклонение от нормы. Если улыбка чуть шире, видны чуть удлиненные клыки, способные в момент агрессии увеличиться как минимум вдвое. Клыки! Вот что высматривал у меня Шеремет! Он глядел на мои зубы. Ну конечно, еще Таня спрашивала, не вампир ли я. Скоро от этого слова на столбах начнется свечение в виде огней святого Эльма.
Неясная еще угроза зазвенела вокруг нас.
— Ты ведь тоже что-то чувствуешь? — Огляделась. Хотела даже пощупать внезапно уплотнившийся воздух.
— Я чувствую давно.
Макс не смотрел на меня.
— Знаешь, чья это машина? — Я специально показала рукой, чтобы не было лишних вопросов.
Любимый глянул через мое плечо, сделал вид, что всматривается.
— Кто-то взял напрокат.
— Zum Verleih? — О! Это слово я запомнила навсегда. — И ты даже не догадываешься, кому в городе Мезень могла понадобиться напрокат такая дорогая машина?
— Вариантов много.
Прекрасно! Мы снова начинаем защищать друг друга от самих себя. Хорошо, зайдем с другой стороны.
— Ты не поверишь, но местные считают, будто недавняя метель произошла из-за меня.
— Забавная версия. Чего они хотят?
— Чтобы я вылечила заболевшую девушку.
— Вылечишь?
— Я уже все сделала, что смогла.
— Какая ты молодец! Приблизительно так и рождаются легенды, которыми потом пользуются Смотрители. Здесь их уже несколько — о группе вампиров, напавших на Мезень, о колдунье, вызвавшей непогоду, и о крупной разборке между вампирами и Смотрителями, в результате которой разбили дорогую машину и разгромили кафе.
— Прямо заголовки новостных полос. Только я не помню, чтобы мы громили кафе. Или ты успел это сделать без меня? — спросила и закусила губу, увидев, что это еще впереди.
— Подобная акция запланирована. Все ждут только твоего появления.
Я шагнула ближе, уперлась взглядом в его ледяные глаза.
— По какой цене сегодня идет тушка Смотрителя?
— Курс невыгодный — один к десяти.
— За одного вампира дают десять Смотрителей? Вы здесь столько не наберете.
— Если за товар нечем платить, на бирже происходит обвал.
— Придется сбавлять цену. Один к одному. Из двоих кто-то останется жив. Как всегда.
Макс приподнял меня за локти.
— Никто больше не погибнет, — прошептал он мне в губы и поцеловал.
В первую секунду я расслабилась, но потом поняла, что меня опять пытаются обмануть.
— А что с кафе? Там будет встреча? С кем? С Эдгаром? С Маринкой?
Макс отвернулся и произнес куда-то в сторону:
— Зря Эдгар сюда приехал. Это будет катастрофа.
— Он убьет город?
— Город убьет его.
Я посмотрела на темные от времени дома. И вдруг меня словно кто-то втолкнул во внезапно развернувшееся передо мной кино. Это был тот же город. Темный, неприветливый, замерзший. Улицы полнились людьми. Замотанные в черные одежды человеческие фигуры двигались от двора к двору. Мальчишка стучал палкой по штакетине. Бидон, нанизанный на столб, звенел. Над черными головами проплыл факел. Его нес невысокий парнишка. Волосы посеребрились от инея.
— Где?
— Тут она, — отозвался густой бас.
Толпа придвинулась, загораживая от меня то, на что все смотрели. Я скользнула между сгрудившимися. Подойти еще не успела, но уже слышала тонкий, надрывный от слез голос.
— Там… — плакала девочка, не в силах справиться с истерикой.
— Мужики, пошли. Сейчас разберемся.
У меня над ухом щелкнуло ружье, отправляя патрон в ствол.
Толпа загудела, двинулась, завертелась на месте, столкнувшись с какой-то силой.
— Этим не остановишь. — Мужчина в пальто и ботинках. Рядом с местными смотрится инопланетянином. За спиной мешок. Из него торчит что-то длинное, завернутое в тряпку.
— А чем остановишь? — Хозяин винтовки угрожающе прижал оружие к груди.
— Вот этим. — Мужчина обогнул толпу, подошел к плачущей девочке, вынул у нее из сжатого кулачка мокрый от слез платок. — Нас пятеро. Ждите возвращения завтра утром…
— Люди тщеславны, всегда замахиваются на то, что покрупнее. Даже если не могут это крупное прожевать. — Голос Макса вырвал меня из навязчивой картинки. Перед глазами еще секунду стояли спины уходящей пятерки. Темные фигуры на сером снегу. И все закончилось.
— Самое время перекусить. — Макс обнял меня, не давая упасть. — Горячий чай, с лимоном.
После «сеанса» меня еще пошатывало.
— Знаешь, что самое главное в нашем деле? — спросил он, крепко беря меня под локоть.
— Что?
Странное видение еще владело мной. О беде в Сёмже предупредил прибежавший из деревни ребенок, и в тот раз с вампирами справились. Аркан был построен на «слезе младенца». И вот Эдгар вернулся. Чтобы наказать Маринку. Чтобы разобраться с нами. Местные нам могут помочь. Если согласятся видеть рядом с собой Макса.
— Привлечь как можно больше внимания и вовремя смыться.
— Мы натравим Смотрителей на Эдгара?
— Если сможем с ними договориться. Но для этого надо сходить к ним в гости и немного повоевать. Справимся?
— Есть варианты?
Поцелуй обжег, голова закружилась. Макс притянул меня к себе, и уже через минуту мы стояли на пороге знакомой «стекляшки» в центре, на площади было пусто. Внутри тоже ни души. Я бросила взгляд на батарею. Морковкина свой наблюдательный пост покинула навсегда.
— Чай… — бросил Макс в сторону прилавка. — Два чая и лимон, — расплылся он в своей самой милой улыбке.
Слишком милой и слишком открытой. Я уже хотела сказать, что он зря старается, потому что здесь по жизни никого нет. И увидела мужчину. Кряжистого, невысокого. Он поставил на прилавок стаканы и отошел в сторону.
Макс глянул на него. Затем на меня.
— Принеси, пожалуйста, — попросил.
Я на секунду застыла от удивления. Всегда предвосхищающий любые мои желания, сейчас Макс хочет, чтобы я принесла стаканы?
Пожала плечами и двинулась к стойке. Но стоило мне коснуться прилавка, почувствовала грядущую беду.
— Иди сюда! — напомнил о себе Макс, и я на нетвердых ногах пошла к нему.
Дряблой желтой луной кусочек лимона лениво плавал на поверхности чая, совершая броуновское движение от одного прозрачного берега стакана к другому. Я снова почувствовала себя голодной, словно недавно совершила нечто грандиозное, а не просто пронесла два стакана пару метров. Например, спасла полгорода от гриппа. И чай для меня в этот момент показался таким притягательно-вкусным, что я поторопилась сделать глоток.
Кипяток сковал язык. Боль заставила онеметь, выбила на глаза слезы, мозг закипел. Продышаться не получалось. Я давилась воздухом.
— Как там у вас… — равнодушно посмотрел на меня Макс. — Поспешишь — людей насмешишь?
Так и хотелось крикнуть: «Можешь смеяться!»
Я была готова разреветься. Надо же так попасть! Сначала снегоход, потом Шеремет, Дракон тут еще и чай. Эдгар некстати подвернулся. Да кто он такой, этот старикашка, чтобы портить мне жизнь!
— Дурацкое кафе с дурацким чаем! — вынесла я свой вердикт, справившись с чувствами.
— Верное замечание. — Ладонь Макса застыла над кипятком. Парок обволакивал узкую кисть, покрывал легкой испариной. — Хорошее место.