Я переступила с ноги на ногу, поддев осколки.
Мелочи стали раздражать. Битое стекло, шум за дверью, мусор на полу, завариваемый чай ленивыми темными завитками расползается по воде… И вдруг я поняла, что мне не нравится — здесь все неправильно стояло, не на своих местах.
— До чего договоримся? — Пожалуй, надо спешить. Мне было неприятно здесь находиться. Неуместно расставленные предметы аркана раздражали.
— А парень твой, значит, чист перед людьми и отечеством? — Голос мужчины был полон сарказма.
— Мой парень сейчас уйдет вместе со мной, и больше вы никогда про него не услышите.
— Ну, это как сказать… — Герасим покрутил стакан, разгоняя заварку. — Что собираешься делать?
Я отошла от стола, чувствуя, как в душе поселяется радость. Макс возвращался. Все хорошо. Разговоры закончились. Если у нас не получится задержать Эдгара, тогда уже будет все равно, что решат с нами делать местные Смотрители. Они все равно ничего не успеют. Только если поплакать над останками.
Под сапогом снова хрустнул осколок, вторая нога проехалась на луже, и я ухнула коленями на пол. В голень словно лев клыками вонзился — такая ее пронзила боль. Я взвыла, мысленно проклиная всех вампиров и Смотрителей, вместе взятых.
Перед Герасимом на прилавке лежал кинжал в локоть длиной. Я сжала зубы и поднялась. Судя по ощущениям, я нешуточно подвернула ногу. Хорошо, если всего лишь растяжение.
— Время нынче какое-то странное, — философски изрек Герасим. И провел ладонью по лезвию. — Глобальное потепление, что ли, действует? Все становится неправильным. Раньше были вампиры — и были Смотрители. Здесь свои, там чужие. А теперь… Я допускаю, что вампиры могли измениться. И что они стали сильнее нас. Мир, как всегда, катится в пропасть. — Мужчина перехватил свой кинжал, без звука опустил его в ножны. — Если у тебя не получится, этим делом займемся мы. Но вместе с тобой не встанем. Всем дорога жизнь. Парень твой не жилец, можешь так ему и передать…
Это мы еще посмотрим…
Герасим спрятал оружие под стойку, оперся обеими локтями о столешницу. Движения его все еще оставались осторожными.
— А ты, если что, возвращайся. — Мужчина с сомнением смотрел, как я хромаю в сторону выхода. — В обиду не дадим.
— Там видно будет, — пообещала в ответ.
— Держи! — крикнул Герасим, когда я уже доковыляла до двери, бросив в мою сторону какой-то предмет. — Пригодится на удачу.
Я вытянула руки, но амулет проскочил мимо растопыренных пальцев, врезался мне в лоб. Я хмыкнула, понимая, что с полосой невезения бороться бесполезно. Подобрала упавший на пол кружок. На бронзовом поле змеей заворачивалась спираль солярного знака.
Я распахнула дверь. Остановилась на пороге, собираясь с силами перед очередным падением. В моем положении оно было неминуемо.
— Это кафе теперь стоит назвать как-нибудь экзотично. — Герасим довольно щурился, прихлебывая чай. — Например, «Ужин с вампиром». Или «Дети полуночи».
— Назови «Замок с привидениями». Они теперь будут к вам заглядывать, — посоветовала я.
— Замок в нашей дыре? Не смеши!
Я стала закрывать дверь. Как же не хотелось падать!
— Игната позови… — было последнее, что я услышала.
Нога поехала вперед. Пронзило предощущение боли. Я взмахнула руками, удерживая равновесие, и меня тут же подхватили.
— Как ты? — Руки Макса были, как всегда, крепкими, а объятия долгожданными.
— Нормально. Нам никто не поможет. А у тебя как дела?
— Главное, чтобы не мешали.
Я осмотрела площадь. Игнат выглядывал из-за сугроба.
— Может, с Эдгаром договориться?
— Ураган словами не остановить. — Макс через плечо бросил взгляд на Игната. Соседство ему это не нравилось.
— Эдгар ведь не собирался сюда приходить?
— Да, на Смотрителей должна была напороться Маринка. А дальше — кто кого. Побеждает она, Эдгар ее убирает за убийство человека. Побеждают они, он приходит ей помогать, и Маринка все равно погибает. И Эдгар, как всегда, чист.
— Значит, она скоро придет?
— Я бы предпочел с ней встретиться в другом месте.
Макс прижал меня к себе.
— Зато теперь мы знаем расстановку сил, — прошептала я в его широко распахнутые глаза.
Про вероятную скорую смерть и о неприятной встрече с самым сильным вампиром говорить не хотелось. Дурная примета — перед делом говорить о неудаче. Тем более если неудача тебя сегодня постоянно преследует.
Макс взял мои руки в свои, поцеловал сбитые костяшки.
— Прости меня, — прошептал. — Я должен был догадаться с самого начала.
— О чем ты?
Игнат все еще смотрел на нас, и мне было неловко, что Макс стал меня целовать при посторонних.
— Я все надеялся, что эта поездка оградит тебя от моего мира. Но, как видно, такое невозможно. Мир сам спешит напомнить о себе.
Его враз потемневшие глаза испугали меня.
— Каинит! — раздался звонкий голос. — Ты обманываешь ее!
Игнат все-таки не выдержал. Он стоял в нескольких шагах от нас, вертел в руках веточку, ту самую, что, вероятно, с утра при построении заклинания сам же и воткнул в снег.
— Она стала твоей добровольной жертвой!
— Неожиданное утверждение, — прошептал мне на ухо Макс. — Лео уверен в обратном: что я стал жертвой твоего очарования.
— Вы о чем?
Я отстранилась, пытаясь рассмотреть в любимом зачатки сумасшествия. Иначе я никак не могла объяснить его непонятные слова.
— Второй город пал! — Игнат приближался. Выглядело так, словно он готовился принять свою смерть. Хм, один из этих двоих точно перегрелся на солнышке.
— А ты себя числишь не иначе как потомком Великой Инквизиции? — Макс чуть растянул губы в улыбке. Получилось зловеще.
— Дочь ночи, Лилит, покинула этот мир, — голосом пророка вещал Игнат.
— Мне всегда казалось, что она здесь и не появлялась. — Макс явно потешался.
— Отпусти ее! — Парень ткнул палочкой в меня.
— Если я ее отпущу, она упадет. А знаниями игры «Мир Тьмы» можешь похвастаться перед кем-нибудь другим. Я ее прошел, когда тебя еще в проекте не было.
Макс приподнял меня, давая возможность ступить. Палочка в руках Игната хрустнула.
— Черт, я не думал, что все будет так просто! — воскликнул он.
— Тебя ждут, — вспомнила я о просьбе Герасима.
И почему-то вдруг сразу нестерпимо заболела нога. Перед мысленным взором появились большая черная машина, разбитый снегоход и — Маринка. Девочка положила ладонь на трещину на бампере…
Я шепнула Максу:
— Нам надо идти.
— До последнего не верил! — гнул свое Смотритель.
— Не переживай. Я тоже в вас не верил, пока своими глазами не увидел. А до того все думал, что вы монстры с клыками, хвостом и зеленой челкой.
Макс приподнял меня, чтобы я не наступала на больную ногу.
— Нет, правда! — Игнат усмехнулся, выронил палочку и шагнул к Максу.
— Правды нет! — последовало возражение. Видимо, что-то такое появилось в лице Макса, что юный Смотритель попятился и чуть снова не повалился в сугроб.
— Так же, как нет правды в твоем бреде про Каина и Лилит, — грозно добавил мой любимый. — Вампиры могут сосуществовать с людьми. А вот люди все никак не уживутся с вампирами.
— А правда, что московских Смотрителей больше не существует? — бросил уже нам в спину вопрос Игнат.
— Правда, что у твоего отца на кухне кофе убегает и из-за этого сейчас случится пожар, — бросил через плечо Макс.
Игнат сорвался с места, споткнулся на ступеньках, с грохотом ввалился в кафе.
— А ты говоришь, внушение… — зло пробормотал Макс. — Как дети, верят каждому слову. Смотри, твои вернулись.
Через площадь прошел Соколов. Лыжи свои он еле волочил. Нас не заметил. И правильно. Нас больше никто в этом городе не увидит. Макс, как всегда, прав, для них мы станем очередной легендой.
Мерзликина в своей мохеровой шапочке чуть отстала, но еще тащилась за Лехой, не понимая, что ничего уже сделать не сможет. Выйдя на площадь, она остановилась. Посмотрела в спину уходящему Соколову, развернулась и пошла обратно.